Царская и позже Советская Россия, понимая центральное значение этого региона, сумела в целом решить геополитическую ситуацию в свою пользу и добилась победы на среднестратегическом уровне: укрепления контроля над Восточном побережьем Черного моря и над большей частью Каспия. Хотя задача-максимум - выход к океану, так и не была решена.
Последняя стратегическая операция в этом направлении - вторжение в Афганистан - закончилась катастрофой. В ХХ веке особым значением стал обладать фактор нефти, как движущей силы индустриальной цивилизации. И в этой перспективе традиционно ключевое значение кавказского региона стало еще более центральным за счет Каспия. По своим запасам Каспийский регион является вторым после Саудовской Аравии.
С середины ХХ века многовековой дуализм между Россией и Западом (особенно Англией), называемый в геополитической науке дуализмом "евразийство - атлантизм", воплотился в противостоянии двух сверхдержав СССР - США.
Следовательно, проблема кавказского региона и прилегающих к нему территорий являлась частным случаем глобального противостояния. Это противостояние никуда не исчезло и после распада СССР, но, напротив, обнаружилось со всей наглядностью именно его геополитическое (а не только идеологическое или политэкономическое) содержание. Все перестроечные и постперестроечные конфликты в этом регионе были выражением столкновения двух глобальных геополитических сил, которые прямо или косвенно стояли за более мелкими действующими лицами социальных, религиозных, идеологических и этнических усобиц.
Таким образом, любое рассмотрение кавказского региона в геополитической системе координат предполагает конечное сведение всей многосложной картины реальной расстановки сил к глобальному геополитическому дуализму, к столкновению всегда и во всем противоположных геополитических интересов России и США (шире стран Северо-Атлантического Союза).
"Белгородская Правда": По вашему утверждению, Россия сейчас сталкивается со сходными ситуациями?
Александр Дугин: Нет. Ситуация сегодняшней России по отношению к Кавказу радикально иная, нежели на предшествующих этапах. Тогда на карте битвы за Кавказ существовали мощные империи - Иранская и Турецкая - которые отчасти были солидарны с интересами Великобритании, отчасти представляли собственные национальные интересы, но это были активные игроки, с которыми Россия воевала за Кавказ всерьез.
Сегодня ни Турция, ни Иран не являются экспансивными имперскими образованиями. Они сегодня являются не конкурентоспособными по отношению к России. Это национальные государства, которые очень озабочены ситуацией на Кавказе, но ни в коем случае не являются центрами экспансии. Возник новый актор, новый субъект, с которым Россия сегодня и столкнулась на Кавказе - это США и проводимая ими в мировом масштабе собственная политика.
Кавказ сейчас очень выгоден именно для этого игрока, который претендует на то, чтобы быть единственной играющей стороной и черными, и белыми. В этом отношении, я полагаю, что вопрос о Кавказе и его ориентации, о геополитическом влиянии России на Кавказе, - это вопрос судьбоносный.
По большому счету, мы сталкиваемся с претензией американцев на единоличный контроль за всей территорией планеты, и на Кавказе этот вызов отчетливо доносится до нас - в наиболее остром и жестком виде. А остальные региональные игроки - уже лишь инструменты, и только от нас зависит, сделаем ли мы Турцию, Иран и другие региональные державы нашими союзниками в этом новом пересмотре геополитики Кавказа, либо они станут на сторону тех, кто играет против нас.
"Белгородская Правда": Можно сказать и другими словами: в геополитических целях сегодня нам необходимо восстанавливать прежние, советские, или царские границы? Или всё же важнее сохранить те, которые существует сейчас?
Александр Дугин: Вот тут как раз, есть очень принципиальный подвох. Те границы, которые существовали задолго до распада Советского Союза, в том числе и при царе, были настолько неидеальными, настолько неадекватными; не соответствующими основным вызовам - сохранению нашей национальной внешней границы, настолько это было недостаточно для реальной геополитической мощи и развития России.
В значительной степени именно длительные огромные сухопутные границы Советского Союза плюс еще и послевоенные границы по Европе и стали причиной геополитического краха мощной советской системы. В этом отношении, на мой взгляд, Кавказ нам нужен в других границах. Кавказ должен быть внутренним регионом огромного евразийского стратегического пространства, который, только будучи интегрированным стратегически, и сможет обеспечить России необходимый уровень безопасности.
Но что это значит в наших условиях? Если мы не можем добиться этого (а сейчас мы объективно не можем этого добиться) военной или экономической экспансией, поскольку у нас нет достаточного потенциала ни для первого, ни для второго - мы должны действовать системой альянсов, привлекая к российским стратегическим интересам те державы, которые находятся по ту сторону Кавказского хребта - Иран и Турцию.
Сейчас и у Ирана, и все больше у Турции возникает целый ряд противоречий с англосаксонской стратегической линией (на турок давят через Северный Кипр, через Ирак, с Ираном и так понятно:). Если бы Россия проводила сейчас настоящую авангардную геополитическую линию, которая основывалась бы на заключении серии Евразийских союзов, мы могли бы решить вопрос мирным путем, на совершенно новой основе: без колонизации, империализма.
Мы бы таким образом реализовали те стратегические цели, которые ставили в течение целых столетий наши русские генералы, пытаясь делать это военным образом.
"Белгородская Правда": Вы хотите сказать, что мы должны работать с местными пророссийскими элитами, с тем, чтобы они пришла к власти?
Александр Дугин: Здесь есть очень важный момент. Когда мы говорим про российские силы в Иране, в Турции, на Кавказе, в Армении, в Азербайджане и даже на Северном Кавказе, мы говорим с разной степенью пропорции. Но общее - на такое политическое меньшинство (при нынешнем состоянии России) нельзя делать ставку.
Если Россия выйдет на Кавказ со своими интеграционными геополитическими задачами (с идеей укрепления собственной национальной государственности) как русские, как национальное государство, мы оттуда с такой же скоростью и укатимся. Эти народы только сейчас осознают свою независимость, и никто не пожертвует ничем из своих собственных национальных интересов.
И, более того, национальная идея России - это локальная идея России. Когда она была советской или имперской, она была сверхлокальной, теперь же мы фактически национальное государство. На мой взгляд, самое важное, это то, каково "идеологическое обоснование" наших геополитических шагов? Так вот, оно должно быть другим, оно должно быть надроссийским, наднациональным, то есть евразийским.
Иными словами, на Кавказ мы должны приходить с евразийской идеей, с евразийской логистикой подхода, которые должны иметь новый язык для Кавказа. Тогда нас поймут турки, тогда нас поймут армяне, азербайджанцы, грузины и иранцы. И мы должны каждому из этих народов, из этих уникальных этнических и культурных анклавов предложить некий выход в соответствии с теми глобальными вызовами и современными трендами, в которых мы все живем.
