Наталья Метлина: 730-73-70 – телефон нашего прямого эфира. Finam.fm – наш сайт в Интернете. Вы можете присоединиться к нам путём эпистолярного или разговорного жанра.
Вадим Муравьев: Ну и давайте сразу раскроем некоторые карты. На эту тему нас натолкнуло отнюдь не праздное любопытство из серии "ой, ой, ой, Дима Билан сейчас будет петь под хоккеиста". Нет, отнюдь...
Наталья Метлина: Я просто помню моё воспоминание о прошлогоднем "Евровидении"... Мы сейчас расскажем всё-всё-всё, через 45 минут вы будете знать о "Евровидении" всё в результате общения с нами.
Вадим Муравьев: Всю подноготную.
Наталья Метлина: Да, но самое яркое впечатление о прошлом "Евровидении" – человек по фамилии Батурин, который сидел в окружении своей беременной очередной жены и смотрел выступление Билана.
Вадим Муравьев: И на свою бывшую не беременную жену...
Наталья Метлина: Да, да, да. А в это время выступал Дима Билан в обрамлении Плющенко, который кружил вокруг него. Батурин произнёс гениальную фразу: "Слушай, а чего фигуриста Плющенко позвали? Позвали бы штангиста Жаботинского, он бы штангу поднимал". Вот это было, конечно, самое яркое впечатление, и, тем не менее...
Вадим Муравьев: Ближе к делу. Затраты стран на "Евровидение". В 2005 году конкурс принимала Украина, затратила 22 миллиона евро; в 2006-м Афины – 5,5 миллионов евро; Хельсинки, 2007 год – 14, Белград, Сербия, 2008 год – 9,3 миллиона евро. Итак, внимание. Россия, 2009 год, Москва – 30,3 миллиона евро. По-моему, это чума, потому что, судя по этой статистике, такое ощущение, что русскому человеку, советскому, сделали прививку преклонения перед Западом. Запад нужно чем-то удивлять, и удивлять нужно на последние. По-моему, это какой-то бред.
Наталья Метлина: По-моему, ты взял мою бумажку! Друзья мои, я отобрала у Муравьёва свою бумажку...
Вадим Муравьев: Она накалякала на моих.
Наталья Метлина: И буду рассказывать те ровные мысли, которые я наскребла. Значит, мы с Муравьёвым разделились. Дело в том, что он представитель канала НТВ, который к "Евровидению", в общем, никакого отношения не имеет. А я, как представитель Первого канала вынуждена защищать "Евровидение", и буду это делать с присущей мне неподкупностью.
Вадим Муравьев: Я думаю, вначале стоит раскрыть некоторые карты относительно самого "Евровидения". Что такое "Евровидение" вообще? Мы знаем, что это конкурс свистопляски – это всё хорошо, это всё здорово. На самом деле "Евровидение" – это крупнейшая мировая контора, которая обеспечивает телекоммуникационную связь. То есть, все журналисты, работающие, например, в горячих точках – это "Европейский вещательный союз", аббревиатура EBU. И все журналисты перегоняют свои материалы в свои страны, в свои города, на свои каналы через сеть "Евровидение". Например, я помню, мы перегонялись из Ливана. В стране идёт война, приезжают специалисты из "Евровидения", ставят свои точки, ставят оборудование, подключаются к спутникам и отправляют картинки во все страны мира. Десятки, сотни журналистов пользуются их услугами и платят огромные деньги. 1 минута перегона телевизионного материала из горячей точки стоит порядка 8 тысяч долларов. При этом время ты выкупаешь ежедневно, потому что твой канал хочет материалы из горячих точек в ежедневном режиме, а то и не по одному разу. Минимальный перегон – 15 минут, а перегоны эти идут бесконечно...
Наталья Метлина: Коллега Муравьёв хотел сказать, что "Европейский вещательный союз" небедная организация. А я хочу несколько слов сказать об истории конкурса, о том, чего, наверное, вы не знаете. Итак, конкурс "Евровидение" – это конкурс эстрадной песни среди участников стран Европы. Конкурс проходит ежегодно, начиная с 1956 года, и является одним из наиболее популярных неспортивных мероприятий в мире. Телевизионная аудитория конкурса может достигать 600 миллионов человек. Между прочим, конкурс смотрят не только в странах-участницах, но и далеко за пределами. Это и Австралия, и Южная Африка, и Соединённые Штаты, Вьетнам, Корея, Индия и так далее. Начиная с 2000 года, конкурс транслируется в Интернете, и в 2008 году совокупная аудитория составляла 400 миллионов человек. Друзья мои, я хочу буквально несколько слов сказать о том, как зародился этот конкурс. В середине 50-х годов члены «Европейского вещательного союза» загорелись идеей некоей развлекательной программы, которая бы способствовала, я хочу подчеркнуть... Эта мысль, мне кажется, она очень важна в контексте "Евровидения". Да, пусть не все участники сегодня глубоко понимают и ощущают, но те люди, которые стояли в начале 50-х у истоков этого мероприятия, хотели сделать всё возможное, чтобы объединить разрозненную послевоенную Европу. И вот в 55-м году директор швейцарского телевидения Марсель Безансон...
Вадим Муравьев: Швейцарец, да. Фамилия-то у него швейцарская.
Наталья Метлина: Предложил международный конкурс песни, определявший лучшую песню Европы. В общем, на этом и порешили. Кстати, за образец был взят музыкальный фестиваль в Сан-Ремо. Если вы ещё помните, в советские времена, когда у нас только ещё пошла итальянская эстрада...
Вадим Муравьев: Воздух из Европы.
Наталья Метлина: Воздух из Европы, итальянцы все эти... Их называли "санремонтники", если вы помните. Вот всё, что я хотела сказать. Но я хочу, чтобы вы...
Вадим Муравьев: А я вернусь к деньгам.
Наталья Метлина: Перед тем, как коллега Муравьёв вернётся к деньгам, я хочу сказать о том, чтобы вы сегодня, звоня нам по телефону: 730-73-70, не забывали мысль о том, что этот конкурс каким-то образом способствует объединению Европы. Европа чувствует, что она единый механизм. Впервые, кстати, я почувствовала это в прошлом году на "Евровидении".
Вадим Муравьев: Итак, на этот конкурс будет затрачено 30 миллионов 300 тысяч евро, из которых около 200 миллионов рублей...
Наталья Метлина: Это меньше 5 миллионов евро.
Вадим Муравьев: …затратит московское правительство. То есть, это уйдёт из бюджета столицы. Ещё 1 миллиард рублей выделит на проведение конкурса федеральное правительство. 135 миллионов выделил "Европейский вещательный союз", то самое "Евровидение", которое обладает исключительными и всеми остальными правами и полностью это эксплуатирует.
Наталья Метлина: Я хочу сказать, что ровно половина этих денег, около 15 миллионов евро, ушли вовсе не на мероприятия, связанные с чисткой пёрышек нашему городу, а на модернизацию спорткомплекса "Олимпийский": 2 тысячи квадратных метров экранов, новейшее оборудование, стеклянная сцена и так далее. Вот таким образом распределили деньги. Как они распределились в дальнейшем – об этом мы поговорим попозже, а к нам присоединяется наш первый гость.
Вадим Муравьев: Александр Дугин, философ, социолог, доктор политических наук, лидер Международного Евразийского движения. Александр Гельевич, добрый вечер.
Александр Дугин: Здравствуйте.
Вадим Муравьев: Мы здесь разделились. Наталья Метлина за "Евровидение", а я против "Евровидения". А вы?
Александр Дугин: Я думаю, что на самом деле на конкурсы, особенно на те, которые демонстрируют таланты, артистические способности разных людей из разных стран, разных культур, наверное, выделять деньги целесообразно с экономической точки зрения. Тем более, как я понимаю, не такие большие деньги Россия вносит. Ведь на многие дипломатические мероприятия, культурные, образовательные, тратятся деньги очень солидные, существенные. Это престиж страны. Меня не смущает экономика, меня смущает качество "Евровидения". На мой взгляд, вместо демонстрации различия народов, различия культур, различия эстетических подходов, "Евровидение" всё совершенно одинаковое. Стандарт, который не привносит разнообразие в нашу творческую жизнь, а наоборот выкорчёвывает, уничтожает это разнообразие. Все похожи как один.
Наталья Метлина: Униформизм.
Александр Дугин: На самом деле это форма тоталитаризма. То есть, нашей молодёжи, нашим странам, европейским, азиатским навязывают тот стандарт, который выравнивает испанцев и сербов, поляков и голландцев.
Вадим Муравьев: Если бы не титры, то невозможно было бы понять, кто есть кто.
Александр Дугин: В том-то и дело. Вот это как раз не обогащает культуру, а делает её всё более и более однобокой, если угодно, тоталитарной. Посмотрите, глянцевые журналы, современный гламур воспроизводит одни и те же паттерны, одни и те же ходы, и не оставляет возможности творческому поиску. Как только что-то откланяется от стандарта красоты, веса, формы, музыкальных ходов, определённых поз, которые на эстраде изображает тот или иной человек, то сразу этих людей вычёркивают. Мне кажется, что это форма тоталитаризма. Я за свободу культуры, я за развитие творческого диалога между народами, между странами. И если бы это сближало людей не только Европы, но и Азии, России, то я был бы только рад.
Вадим Муравьев: Александр Гельевич, все про культуру, и Наташа тоже здесь про дружбу народов, а я всё про деньги. Скажите, пожалуйста, можно было эту свистопляску подешевле организовать? Что бы изменилось?
Александр Дугин: Вы знаете, что касается точки зрения материальной... Я ещё раз подчёркиваю, что такие яркие творческие мероприятия, даже городской праздник очень дорого стоят на самом деле. Одни строители сцены берут безумное количество денег. Культура – вещь дорогая, это верно. Но, на мой взгляд, нужно инвестировать большие деньги в большую культуру, в большой стиль. Вот есть такой канал "Mezzo", на самом деле просто фантастический канал! Гораздо более фундаментальный...
Вадим Муравьев: По-моему, он грустный очень. Всё на итальянском, всё очень печально.
Александр Дугин: Что вы, что вы!
Наталья Метлина: Для наших радиослушателей я хочу сказать, что это один из каналов, на котором с утра до ночи звучит классическая музыка, разные мировые шедевры.
Александр Дугин: Не только музыка. Там есть и драматическое искусство. То есть, это высокая классика, которая на самом деле более изобретательна и остроумна. Некоторые спектакли даны в двух плоскостях, с телевизорами, с мультипликационными элементами. На самом деле, вот это работа титанического, огромного творческого духа. Даже хотя и с современными моделями, но там есть разнообразие. Подход "Mezzo" – подход для людей, любящих разнообразие, любящих диалог, любящих обогащение. Людей, любящих новое и понимающих старое. А люди смотрят "Евровидение" и ничего не получают. Стандартные два аккорда, три гримасы.
Наталья Метлина: Александр Гельевич, я готова с вами согласиться, поскольку большинство исполнителей, кроме, по-моему, Патриции Каас, которая сказала: "Я буду петь по-французски, и идите все подальше", практически все исполнители, и наши, наверное, тоже... Нет, наши, по-моему, на украинском языке почему-то, но это не важно. Мне кажется, что есть некий формат во всём, и в этом тоже прослеживается формат "проще продать". Если бы вышли ребята испанцы и спели бы совершенно сумасшедшую испанскую песню на испанском языке, а сербы на сербском...
Вадим Муравьев: Мне вообще кажется, что такой конкурс можно было бы провести, дав рекламу по телевизору. Включите любой музыкальный канал и вы услышите весь набор песен этих исполнителей, которые ничем друг от друга не отличаются, только почему-то очень дорого стоят.
Наталья Метлина: Александр Гельевич, мне кажется, что такой вот, с элементами фольклора и не униформизма сложнее продаётся. А вот это продаётся на "ура".
Вадим Муравьев: Я представляю, сколько в этом году там будет Плющенко на коньках...
Наталья Метлина: Мне кажется, она просто легче продаётся, поэтому и такие деньги.
Александр Дугин: Честно говоря, я не очень силён в маркетологии. В том же Сан-Ремо пели современные песни, которые были популярны во всём мире, но пели на итальянском, с типичными итальянскими ходами, эмоциональными, психологическими. На самом деле есть прекрасная сербская музыка, чешская, польская, голландская, испанская, фантастическая португальская музыка. Современная эстрада, я имею в виду. Лёгкая, дешёвая, но это тоже формат, чему-то они соответствуют там. Для людей, привыкших к жёсткой классике, это будет слишком легко. Но, понимаете, даже в этом формате есть разнообразие. Я сторонник разнообразия и мне кажется, что это будет продаваться. Мне представляется, что пение на разных языках, не обязательно даже на своих... Была такая исполнительница в 60-е, Катерина Валенте, которая пела на всех языках мира. Обаятельнейшая совершенно тётка, великолепно расходились её альбомы на разных языках. Прекрасные вещи, формат – попса, эстрада, гламур, если угодно. Но это действительно шире, это даёт ознакомительное представление о самых базовых фрагментах культур, пусть даже на уровне разговорника в отеле. Но они же очень плохо поют по-английски...
Наталья Метлина: Ужасно! Особенно наши. Александр Гельевич, я хочу, чтобы к нашей беседе присоединился Дмитрий, который разделяет мою позицию и голосует за "Евровидение". Дмитрий, добрый вечер.
Слушатель: Добрый вечер. Вы знаете, любой фестиваль – это интересно, хорошо и красиво. Тем более что приезжают гости, и для города это деньги – люди привозят с собой деньги. А то, что "Евровидение" стало таким рафинированным... Они победили такие фестивали как "Сопот" или "Юрмала", и по праву сильного они диктуют свой формат.
Вадим Муравьев: То есть, вы за такой музыкальный фастфуд, за такой "Макдональдс".
Слушатель: Да, да. Не нравится – выключи, не смотри.
Вадим Муравьев: Понятно.
Наталья Метлина: Александр Гельевич, вот такое мнение.
Александр Дугин: Это либеральное мнение. "Пусть выживает сильнейший". Социал-дарвинизм. Мы знаем, чем кончится это предложение. Дальше начинают топиться печи газовых камер.
Вадим Муравьев: Да, да, да.
Александр Дугин: На самом деле, если подходить с отношением, что стандартизация побеждает разнообразие, то мы придём к тоталитаризму. Из мягкого, развлекательного, ни к чему не обязывающего наблюдения за молодыми людьми, которые там подпрыгивают и что-то бубнят, это превратится в новую форму диктатуры. Тонкой диктатуры, которая придёт с другой стороны, чем мы считаем. Не от большого количества жёстких регламентаций моральных и нравственных, а, наоборот, из-за диктата кода. И тот факт, что "Макдоналдс" вытесняет западноевропейскую кухню в самой Европе, которая становится одной сплошной Америкой, заботит очень многих европейцев. Мы утрачиваем разнообразие, богатство мира. Я не против молодёжных, эстрадных, глуповатых, лёгких мероприятий. Не против развлечения, развлечение – это очень серьёзная вещь. Я против стандартизации, против навязывания этих кодов. При этом, когда нам ещё говорят о том, что побеждает сильнейший, то в этом я вижу просто элементы фашизма. С сильнейшим надо бороться, потому что если сильнейший начнёт побеждать...
Вадим Муравьев: То он придёт и победит всех.
Александр Дугин: И тогда на самом деле, это уже с этим сильнейшим, пока он ещё не особенно сильный... Но когда такие нотки: "привезут деньги", "сильнейший победил" – вот тут у меня уже срабатывает внутреннее... Нет, нам не надо сильнейшего, нам нужен лучший, нам нужен гуманнейший, нам нужен обогащающий нас. Вы знаете, тут я сторонник уже выключить телевизор. Если такие Дмитрии, сторонники социал-дарвинизма, говорят: "Смотрите, быдло, потому что это побеждает", то я ему скажу: "Сам смотри". Выключу телевизор, поставлю "Mezzo"...
Вадим Муравьев: Александр Гельевич, то есть, 16 мая вы не включите телевизор?
Александр Дугин: Честно говоря, я вообще его не включаю, я его боюсь, но "Mezzo" я включу...
Наталья Метлина: Специально в знак протеста. Александр Гельевич, я хочу вам сказать, что не всё на "Евровидении" так плохо. Если вы вспомните, два года назад выиграли финны, которые... Они были совершенно не похожи на всю эту униформу. Вышли 5-6 человек в страшных масках и страшно ревели. И они выиграли только потому, что они были совершенно не похожи ни на одних представителей.
Александр Дугин: Вот это мне нравится. Они защищают разнообразие, они защищают плюрализм, они защищают культурное богатство, выступая против этой новой формы социал-дарвинизма и фашизма. Вот за таких я проголосую.
Наталья Метлина: Спасибо.
Вадим Муравьев: Спасибо огромное. Это был Александр Дугин, философ, социолог, доктор политических наук, лидер Международного Евразийского движения. Ты знаешь, я включу из-за Патриции Каас, очень она красивая женщина. Хотя, видишь, Александр Гельевич говорит, что нужно разнообразие. Я предлагал Наталье Метлиной, говорю: "Пойдём тоже споём". Она говорит: "Я пою хорошо". А я говорю: "А я плохо". Вот мы и будем отличаться...
Наталья Метлина: Но я плохо играю на скрипке!
Вадим Муравьев: Отлично! Абы как играющая Метлина на скрипке, и плохо поющий Муравьёв, мне кажется, это отличная заявка на успех. Никаких коньков не надо.
Наталья Метлина: Следующий год наш. Друзья мои, 730-73-70 – телефон нашего прямого эфира. Мы сегодня обсуждаем "Евровидение".
Вадим Муравьев: Я обсуждаю с точки зрения денег, потому что такая веселуха для Европы, мне кажется, дороговата. Тем более, говорить о том, что Москва получит какой-то там престиж... Есть мнение, что конкурс – это престиж города, имидж, приедут иностранцы и поглядят. Мне кажется, что для начала нужно не вкладывать 30 миллионов евро в строительство сцены в "Олимпийском", а нужно город, например, помыть. Какие ещё могут быть варианты, мы обсудим сразу после рекламной паузы. 730-73-70 – телефон нашего прямого эфира. Говорим о европейской свистопляске "Евровидение", чем всё это кончится, и с чего всё это началось.
Реклама
Вадим Муравьев: 18:36 – точное столичное. Проект "Своими словами". В студии Наталья Метлина и Вадим Муравьёв. Сегодня говорим о "Евровидении". Кто сколько на это потратит, кто и сколько на этом заработает, культуру в массы и так далее.
Наталья Метлина: Тема сегодняшнего эфира: "Нам песня строить, им – жить помогает. Москва повеселит Европу за 30 миллионов евро. Кто заработает на "Евровидении"?" 730-73-70 – телефон нашего прямого эфира. Выражайте ваше мнение о том, насколько нужен нашему городу и нашей стране конкурс "Евровидение". Сумму расходов мы уже огласили – 30 миллионов евро. Кто заработает на "Евровидении"? Конечно же, заработают гостиницы города Москвы, они уже подняли тарифы на 30%...
Вадим Муравьев: Теперь номер в трёхзвёздочной гостинице стоит от 9 до 18 тысяч рублей в сутки. По-моему, это за гранью добра и зла.
Наталья Метлина: Москва в целом за гранью добра и зла. Причём, несмотря на то, что сейчас Федеральная антимонопольная служба судорожно носится по этим отелям, грозит кулаком и просит иметь немножко совесть.
Вадим Муравьев: Во всяком случае, объяснить тарифные сетки и вообще тарификацию своих номеров.
Наталья Метлина: Да, эти гостиницы прислали в ФАС бумаги, рассказывающие о своей политике, но, тем не менее, цены они понижать не хотят. Видимо, сейчас на дворе кризис, и если есть возможность заработать, то люди делают это, поправ все "за" и "против".
Вадим Муравьев: Я не знаю, что там должно произойти на "Евровидении", чтобы у меня рука поднялась поехать даже на три дня, я даже не представляю. Тем более что, если говорить о культурной составляющей этого дела, то действительно, эстетики там маловато. Мне понравилась "Ярмарка миллионеров", когда там наши миллиардеры ходили, выбирали себе "Бентли" со стразами Сваровски, а на сцене пела Сара Брайтман. Бочелли не приехал – не смог, а она там пела. На неё вообще внимания никто не обращал, она никому была не нужна. Если бы она даже пела, стоя на голове в водолазном костюме, то это тоже было бы никому не надо. А вот это надо!
Наталья Метлина: Тем не менее, гостей будет, по всей видимости, не так много. По крайней мере, о своём желании принять участие и освещать конкурс "Евровидение" заявили 2 тысячи журналистов и более 3 тысяч фанатов – это очень мало.
Вадим Муравьев: Стоит ли говорить о том, что ни одной из стран Европы, которая уже принимала этот чудный конкурс, окупить свои затраты не удалось.
Наталья Метлина: Правительство Москвы сообщает, что больше всего денег, оставшихся от трансформации «Олимпийского», ушло на транспортное обеспечение, рекламу, безопасность и всевозможные организационные мероприятия. Давайте мы ещё раз обратимся к нашим гостям. У нас на связи Иван Родионов, доктор экономических наук, профессор Высшей школы экономики. Иван Иванович, добрый вечер.
Иван Родионов: Добрый вечер.
Наталья Метлина: Спасибо огромное, что вы присоединились к нашей беседе. Раз уже вы представляете у нас экономический сектор, расскажите, пожалуйста, нам о том, насколько эффективно с точки зрения экономики в кризис устраивать такой пир во время чумы?
Вадим Муравьев: Заявляют о том, что получить копеечку сразу с "Евровидения" не получится. Но тут престиж, инвестиции, иностранцы поглядят и повалят сюда гурьбой и повезут сюда свои доллары и евро. Повалят ли, повезут ли?
Иван Родионов: Давайте разберёмся. На самом деле, все деньги, которые потрачены, они будут потрачены здесь. Во всяком случае, бо́льшая их часть. С этой точки зрения, от того, что бизнес на этом заработает, ничего плохого нет. На самом деле можно было бы просто раздать эти 30 миллионов евро или 40 миллионов долларов, скажем, через какую-то государственную программу на не менее бесполезные вещи. С другой стороны, мы с вами знаем, что спонсорство футбольных команд, как правило, обходится существенно дороже самих годовых бюджетов клубов. С этой точки зрения либо мы верим, что все жители Москвы футболисты или любят футбол, либо мы думаем заодно и о других, которые не обязательно футболисты. Скажем, клуба музыкального, с такими же бюджетами как у футбольных клубов, в Москве нет, поэтому это берёт на себя правительство. С другой стороны, нельзя от такого рода событий ждать какого-то дохода. И потом, очень много зависит от методики, по которой считать. Я, например, уверен, что если сесть и подумать, то можно сказать, что это окупилось вдвое. Это будет просто уже методика счёта. С другой стороны, мы позиционируем себя как европейскую страну, как страну мировую, с этой точки зрения "Евровидение" в Москве – это нормальный ход. Ничуть не хуже, и в любом случае дешевле, чем та же самая Олимпиада в Сочи, или Чемпионат мира по футболу, который мы собираемся принимать. Если подумать о бюджетных тратах правительства на ремонт дорог, вы знаете, у нас дороги в 4 раза дороже, чем в Америке.
Вадим Муравьев: Мы считали, что если оценить стоимость МКАДа, то можно было построить кольцо вокруг Сатурна.
Иван Родионов: Если посмотреть на лужайки, которые мы украшаем дёрном... Я даже не хочу говорить о том, сколько стоит квадратный метр дёрна, потому что люди просто будут удивляться.
Вадим Муравьев: А клёны, которые высадили возле музея Революции, их тоже тащили через полпланеты.
Иван Родионов: Я думаю, что, скажем, потратиться на оплату охранников, на оплату автотранспортных предприятий – ничего страшного в этом нет. Любой День города обходится не дешевле...
Вадим Муравьев: На День города, так или иначе, выгоняют тысячи несчастных таджиков, которые моют улицы, подметают, собирают листву, красят заборы и так далее. Это видно. Здесь огромная сумма денег. Я сегодня сидел, когда с темой мы уже определились, и просто на бумажке посчитал, сколько в среднем стоит квартира в городе Иваново, и сколько затрачено на конкурс "Евровидение". Так можно было всё Иваново переселить в новый город.
Иван Родионов: Вы знаете, сколько тратят, например, на антиобледелительные компоненты?
Вадим Муравьев: Иван Иванович, но это, так или иначе, понятно. Там можно найти какую-то логику, но здесь мы берём и вот такие деньги вкладываем, по сути, в однодневную отстройку спорткомплекса "Олимпийский".
Иван Родионов: Да, но ведь с другой стороны, во всём мире, в Европе, в Америке, считают, что одной из задач государства является стимулирование внутреннего спроса. А это явно стимулирование внутреннего спроса. Спроса на транспортные услуги, на охрану, на, скажем, гостиницы, спрос на еду. Это одна из программ стимулирования спроса, ничуть не хуже, чем любая другая.
Наталья Метлина: Иван Иванович, скажите, пожалуйста, меня интересует вопрос: насколько интересны такие мероприятия с точки зрения улучшения имиджа города и привлечения в дальнейшем инвестиций? Ведь не секрет, что Москва имеет имидж очень дорогого города, нереально дорогого и, я бы сказала, не очень гостеприимного.
Вадим Муравьев: Иностранцы о нашем городе отзываются как об опасном, дорогом и недружелюбном.
Иван Родионов: Да, это правда, но я бы не связывал это с перспективами привлечения инвестиций потому, что на самом деле самый большой иностранный туризм был в советское время. За счёт чего? За счёт того, что путёвки стоили копейки, мы их дотировали просто для иностранцев. С этой точки зрения Москва не дороже, чем, например, Мадрид в период какого-то события в культурной жизни города. Если и дороже, то не намного. Но говорить о том, что благодаря конкурсу "Евровидение" сюда придут инвестиции, это очень похоже на то, как Остап Ибрагимович рассказывал про Нью-Васюки, и как шахматный турнир превратит этот город в столицу. Не надо связывать. По крайней мере, все знают слово "Евровидение". Мы в нём участвуем, иногда побеждаем, то есть, это не худший проект, с точки зрения понимания людей о том, на что пошли деньги.
Наталья Метлина: Иван Иванович, согласитесь, что это всё-таки не бокс, не мордобой, это положительный, добрый проект, который вызывает положительные эмоции.
Иван Родионов: А я с этого и начал. Не все футболисты. И, может быть, лучше, если люди будут слушать "Евровидение", чем ходить на Чемпионат мира по боксу...
Наталья Метлина: И потом громить Тверскую.
Вадим Муравьев: Получается, что мы готовы привлекать туристов. С одной стороны наше правительство говорит: "Давайте мы отстряпаем "Олимпийский". Всё хорошо, дали денег, дороги, еще чего-то... В то же время те люди, которые отвечают за туризм на местах – гостиничный бизнес, бары, рестораны и так далее тут же задирают цены. И когда вы говорите, что в такие мероприятия Москва не дороже, чем Мадрид, то, например, когда наша сборная играла в Манчестере, гостиницы подорожали до 120 фунтов стерлингов. Там все были в шоке. 120 фунтов стерлингов.
Наталья Метлина: А у нас три звезды – 18 тысяч.
Вадим Муравьев: Начиная с 18 тысяч рублей.
Иван Родионов: А что, собственно, такого? Почему вы, например, не плачете, что у нас "Тойота Камри" стоит, скажем, 40 тысяч долларов, а в Америке – 22?
Вадим Муравьев: Мы не плачем? Да мы ревём горючими слезами!
Иван Родионов: Ну, вот и ревите. Это то же самое. Если мы, благодаря монополии можем держать высокие цены, ну совершенно невозможно, если бы этого не было. Понимаете? Это всё равно, что вы верили бы в то, что вода будет течь вверх. Москва и вообще Россия дороже, несмотря на низкие зарплаты, по многим потребительским товарам, то почему же в случае с гостиницами этого не будет? Конечно, будет.
Наталья Метлина: Понятна ваша позиция. Спасибо огромное.
Вадим Муравьев: Это был Иван Родионов, доктор экономических наук, профессор Высшей школы экономики. Всё-таки мне кажется, что в плане "Евровидения" российская экономика не подчиняется тому, что написано в книжках. Вообще никак. Хорошо, вот ты – правительство. Ты вкладываешь в это деньги, и тебе нужно привлечь максимально туристов. Дай тогда по шапке гостиничному бизнесу, чтобы они цены держали такие, что люди могли бы приехать.
Наталья Метлина: А они пытаются! Я же тебе и говорю, что люди из ФАСа...
Вадим Муравьев: Помнишь, как в фильме "Интердевочка" эти несчастные проститутки сидели в милиции и говорили: "Если бы мы вам были не нужны, то вы бы нас без всякого закона в один день по всей стране вычислили. А мы гуляем, значит, нужны мы вам". Значит, есть в этом какая-то логика, но никто не знает какая.
Наталья Метлина: Возможно, на этот вопрос нам ответит наш следующий гость.
Вадим Муравьев: Андрей Ковалёв, член комиссии Московской городской Думы по культуре и массовым коммуникациям. Андрей Аркадьевич, добрый вечер.
Андрей Ковалев: Добрый вечер.
Вадим Муравьев: Вы уже настроили телевизор на Первый канал, завели себе таймер?
Андрей Ковалев: Честно сказать, я убеждённый металлист, но скажу, что всё равно буду смотреть, потому что интересно, кто выиграет. Меня больше интересует не музыкальная составляющая, а соревновательная.
Наталья Метлина: Андрей Аркадьевич, наверняка ведь в кулуарах Московской городской Думы, а уж тем более в комиссии по культуре и массовым коммуникациям вопрос «Евровидения» обсуждался.
Вадим Муравьев: 200 миллионов-то выделили.
Наталья Метлина: Да, 200 миллионов выделило московское правительство, и Дума, наверное, не могла остаться в стороне от этого мероприятия. Как у вас эту ситуацию обсуждали, были ли люди, которые выступали против проведения в Москве "Евровидения"?
Андрей Ковалев: Конечно, 200 миллионов – деньги для бюджета Москвы не очень большие. Возможно, их можно было потратить более рационально, на поддержку малоимущих и так далее. Но всё-таки "Евровидение" – это престиж страны. Как бы я любил или не любил Диму Билана, но мы заняли первое место. Всё равно это наша гордость. Поэтому мне кажется, что «Евровидение» обязательно должно было пройти, и пройдёт на высочайшем уровне, в этом у меня даже сомнений нет. В Москве большой опыт организации таких мероприятий, всё будет нормально. Конечно, хотелось бы, чтобы... Вот помните "Lordie" от Финляндии?
Вадим Муравьев: Да, мы сегодня уже их обсуждали.
Андрей Ковалев: У нас столько талантливых коллективов, которые играют музыку, которая, может быть, непривычна. Можно было дать им возможность выступить. Ну, не займём мы первое место, займём третье. Займёт эта девочка 17-е место какое-нибудь. Лучше бы показали, что не все квадратно-гнездовые исполнители, а есть свежие, новые, молодые. Отправили бы панков туда.
Вадим Муравьев: Действительно.
Наталья Метлина: Андрей Аркадьевич, вы знаете, действительно, эту мысль уже сегодня высказал Александр Дугин. Мысль о том, что конкурс талантов надо поощрять, но уж очень смущает униформизм всего этого мероприятия. Тем не менее, если бы вы сегодня организовывали "Евровидение", понятно, что вы за живой звук, тем не менее, вы бы отдали предпочтение каким-то фольклорным коллективам или тоже приказали бы петь на английском языке и точка?
Андрей Ковалев: Нет, нет, нет. Петь надо на русском языке. У меня нет никаких в этом сомнений. Не надо подстраиваться под западный шоу-бизнес. У нас есть своё лицо, у нас есть много русскоязычных. Надо петь на русском. Вот вы слышите песню на итальянском языке, вас же не ломает? Или на французском? Итальянцы поют на итальянском, испанцы поют на испанском – это нормально, и мы должны петь по-русски.
Наталья Метлина: Скажите, тем не менее, возвращаясь к ситуации в Москве. На ваш взгляд, что выиграет Москва и в чём проиграет?
Андрей Ковалев: Я бы сделал по-другому. Конечно, "Олимпийский" – хорошая площадка, но я бы сделал очень дешёвые билеты и сделал бы всё это в "Лужниках" на большой спортивной арене.
Вадим Муравьев: Давайте скажем нашим слушателям, что билеты на финал стоят от 4 тысяч до 15 – это официально. А у перекупщиков дешевле, чем за 16 просто нет.
Андрей Ковалев: Вот видите, есть желание у людей пойти. Сделали ли бы лучше недорогие билеты, но сделали бы 60 тысяч человек. Я помню, на "Металлике" было 64 тысячи человек на большой спортивной арене. Она вмещает до 80-ти тысяч. Во-первых, показать масштаб, ведь на больших площадках "Евровидение" не проводилось. Обычно это залы, которые вмещают 10-15 тысяч человек.
Наталья Метлина: Ближе к стадионам.
Андрей Ковалев: Да, и мы на таком огромном стадионе. В этот кризис, в тяжёлое время дать немножко зрелищ. Пусть люди заплатят небольшие деньги, придут и посмотрят. "Олимпийский", мне кажется, маловат для такого мероприятия.
Наталья Метлина: Да, с этим я согласна. А что ещё? Какие плюсы-минусы?
Андрей Ковалев: Как и Чемпионат мира по футболу, "Евровидение" – это возможность показать страну. В принципе, в Москве есть что показать, но боюсь, что люди, которые приедут...
Вадим Муравьев: Есть то, что вообще лучше не показывать.
Андрей Ковалев: И потом, чего там скрывать, у нас не хватает недорогих гостиниц. Как мы 15 лет об этом говорим, так их и не хватает до сих пор.
Наталья Метлина: Андрей Аркадьевич, мы сегодня оглашали цены на трёхзвёдочные отели. К нам приедет очень мало народа. 3 тысячи человек – это просто смехотворная цифра. 3 тысячи фанатов, 2 тысячи журналистов...
Вадим Муравьев: Они и без "Евровидения" приезжают.
Наталья Метлина: Да, но цена на гостиницу до 18 тысяч, а нижний порог от 9-ти. То есть дешевле 9-ти тысяч...
Вадим Муравьев: Это 250 евро.
Андрей Ковалев: То есть цены, мягко говоря, не европейские.
Наталья Метлина: Это чудовищные цены, даже не московские.
Андрей Ковалев: И после этого мы говорим о том, что к нам какие-то туристы поедут.
Наталья Метлина: Хорошо. Ковалёв, говорите как чиновник, хватит перекладывать вину на кого-то! Вы депутат Московской городской Думы?
Андрей Ковалев: С завтрашнего дня принимаем закон о том, что номер в трёхзвёздочной гостинице стоит 500 рублей.
Вадим Муравьев: Мы записываем, кстати.
Наталья Метлина: Тем не менее, Андрей Аркадьевич, могут как-то депутаты влиять?
Андрей Ковалев: Это рынок. Если мало трёхзвёздочных гостиниц, то будут высокие цены на них. Их объективно мало. Значит, сейчас нужно создать условия для того, чтобы они были построены.
Вадим Муравьев: Андрей Аркадьевич, получается, что если бы московское правительство вмешалось в ситуацию и сказало о том, что гостиница не может стоить больше 120 евро. Так этот несчастный турист приедет, заплатит 300 евро за 3 дня в гостинице и пропьёт ещё тысячу. А так он просто не приедет вообще и ничего не оплатит.
Андрей Ковалев: Этим трём тысячам человек мы могли бы бесплатно подарить проживание в течение пяти дней. Просто сделать подарок. "Ребята, приезжайте, посмотрите как у нас хорошо".
Вадим Муравьев: Почему не сделали?
Андрей Ковалев: Не знаю, не сделали. То есть, мы привыкли стандартно мыслить.
Наталья Метлина: Стандартно, как "Евровидение".
Андрей Ковалев: А сейчас это время кризиса требует очень нестандартных решений. Это касается всего.
Наталья Метлина: Андрей Аркадьевич, у меня к вам вопрос как к музыканту. Пообещайте, что вы всё-таки станете застрельщиком того, что Москва когда-нибудь примет конкурс, который будет похож на конкурс, в котором будут представлены разные страны. Разные какими-то национальными песнями на национальных языках и так далее. Не униформизм, а действительно настоящее... Может быть, это будут и панки, и какие-то фольклорные коллективы, и металлисты, и кто угодно.
Андрей Ковалев: Согласитесь со мной, что, к сожалению, тотальная монополия попсы везде. На радио, на телевидении и так далее.
Вадим Муравьев: Ничего подобного! Слушайте 99,6 FM.
Андрей Ковалев: Есть радиостанции, есть, соглашусь. Но вот будет праздник, не знаю, 8 марта, условно, попереключайте каналы – одни и те же лица везде. Разнообразие должно быть. Ведь мы же русские, значит должны быть русские народные песни. Когда я был в Омске, у меня был день рождения 7 июня, а отец из деревни Борисовка, и я привёз родственников из деревни. Какие эти бабушки пели песни!
Вадим Муравьев: В итоге у нас будет истерика на украинском языке.
Андрей Ковалев: А мы растём и забываем всё это. А наши дети, внуки вообще всё это забудут скоро.
Наталья Метлина: Я надеюсь, Андрей Аркадьевич, что вы не дадите этому искусству умереть.
Андрей Ковалев: Спасибо.
Вадим Муравьев: Спасибо огромное. Это был Андрей Ковалёв, член комиссии Московской городской Думы по культуре и массовым коммуникациям. Между прочим, он за живой звук. Наши корреспонденты сегодня пробежались по улицам нашего города и задали вопрос: "Зачем нам "Евровидение" вообще? " Вот что нам ответили.
Опрос:
– Я, например, не сторонник "Евровидения". Лучше бы эти деньги пустили куда-нибудь на благо, на помощь детдомовцам, детским домам, инвалидам, чем на эту ерунду.
– С точки зрения высшей власти, да, они пытаются показать себя. А с точки зрения, допустим, меня и всех остальных людей, это даже не нужно просто.
– Вся наша музыка, которая там участвует – сплошной негатив. Ничего нормального. Мне тошно смотреть на них по телевизору. Сразу выключаю.
– Политика там больше участвует, нежели сам голос. Конечно, есть голоса, есть люди, которые действительно достойны. Деньги должны быть направлены в талантливых людей. Я считаю, что не повышает культурный уровень.
– По-моему, это идёт вразрез с интересами государства. В данной ситуации это, конечно, не вовремя. Правительство говорит о том, что кризис достиг пика и вроде бы идёт на уменьшение, но я что-то не замечаю. Сколько он продлится, неизвестно, а такие деньги отдать на это – многовато.
Вадим Муравьев: Вот так люди на улице отвечали на вопрос наших корреспондентов: "Зачем нам "Евровидение"?" Как показывает наш опрос, в отличие от того, который проводило московское правительство и организаторы "Евровидения", что все были рады. У нас почему-то народ не рад.
Наталья Метлина: Помните, как в старом "Ералаше", когда мальчик стоял в луже, все говорили: "Выйди из лужи! Зачем, зачем?" А он говорит: "А вот зачем!" Я хочу подвести маленькие итоги сегодняшнего эфира. Те мысли, которые высказывали наши гости, они показались нам очень интересными. Я хочу, чтобы вы в своих головах немного их уложили. Друзья мои, это всё-таки конкурс, который проводится с 56-го года, и он основной задачей всегда ставил консолидацию, объединение жителей европейских государств.
Вадим Муравьев: Попахивает это слоганом "Пролетарии всех стран, объединяйтесь".
Наталья Метлина: Во-вторых, конкурсы талантов, конечно же, надо поощрять. Смущает качество "Евровидения", униформизм, но мы надеемся, что те, кто будет ярко выступать, и сами страны будут выдвигать яркие позиции из тех исполнителей, которые участвуют в конкурсе отборочном... Конечно же, тогда, может быть, "Евровидение" изменится. Любой фестиваль – это хорошо, я думаю, что разнообразие должно какими-то силами толкаться и продвигаться.
Вадим Муравьев: В общем, дорогу талантам, а бездарь пробьётся сама.
Наталья Метлина: Да. 30 миллионов евро, которые будут потрачены, всё-таки будут потрачены внутри страны, заработает бизнес, заработают рестораны, гостиницы, бары...
Вадим Муравьев: Заработают те, кто в любом случае заработал бы их, так или иначе.
Наталья Метлина: Несмотря на то, что "Олимпийский" маловат и билеты дороговаты, можно было бы, конечно, поменять площадку на "Лужники". К сожалению, он проходит там, где проходит, но всё-таки это престиж страны и то, что мы принимаем участие в этом конкурсе, и принимаем в этом году этот конкурс, наверное, это всё-таки неплохо.
Вадим Муравьев: А я считаю, что это трата денег не в том направлении. При этом и останусь. Всё, мы заканчиваем, уступаем эфир новостям. Далее Юрий Пронько и его "Реальное время". Мы вернёмся в эту студию завтра и поговорим своими словами о чём-нибудь очень важном.
