С другой стороны, позиции премьера очень сильны, у него есть мощная поддержка среди промышленников, среди кабинета, которым он руководит, мощная поддержка со стороны "силовиков", а также огромная популярность у всего населения. Поэтому нельзя сказать, что "партия второго срока" способна так уж легко отделаться от Путина. Путин - это "всерьез и надолго", у него огромная электоральная база и он фактически назначил Медведева президентом, об этом нельзя забывать.
Тем не менее, баланс меняется, меняется постепенно, а Медведев усиливается. Таким образом, возникает определенная ситуация, которая позволяет наметить идеологическое противостояние – "партия Медведева" против "партии Путина", при этом, конечно же, не имеются в виду политические партии, а имеются в виду властные группировки, группировки в элитах, обществе и так далее.
"Партия Медведева" все откровеннее опирается на ультра-либералов-западников, практически стоит за нормализацией отношений с "оранжевым" флангом, а "партия Путина" демонстрирует патриотические черты. Это все происходит очень постепенно и не быстро, хотя, конечно, надо сказать, что сейчас явно начинается наступление "партии второго срока" (или "партии Медведева") на "партию" возвращения Путина, то есть, на "партию третьего срока", которая отложилась на четыре года.
"Накануне.ru": Можно ли в этом усмотреть какую-то изначальную договоренность между представителями тандема?
Александр Дугин: Действительно, в этой картине есть еще один элемент. Поскольку мы, по большому счету, не знаем, каковы на самом деле отношения Путина и Медведева (а этого не знает никто, это государственная тайна), мы можем что угодно говорить. Но отношения могут быть двоякими. Либо они расходятся, либо они не расходятся. Есть знаки, которые подтверждают как одно, так и другое. Формирование этих "партий" как раз подтверждает первую гипотезу, но одновременно, как это ни парадоксально, Путин и Медведев демонстрируют знаки своего единства по многим позициям, и, таким образом, можно допустить, что речь идет об определенном политическом сознательном действии. То есть, они действуют так не из-за какой-то сознательной их оппозиции, а, исходя из их договоренности, общего плана.
Все это установить невозможно, поэтому в такой неопределенности нам предстоит очень долго жить, гадая, по-настоящему они расходятся или, наоборот, тандем крепок как никогда. В формуле "тандем крепок как никогда: тандем развалился" можно установить, какая ее часть правильная, наверное, не раньше 2012 года, когда пройдут выборы. Но два этих года нам придется играть в "жмурки": нам завязали глаза, мы ходим, натыкаемся на углы – это кто политикой занимается, а народ-то все понимает, ему пока плевать на все, он не любит Запад или с симпатией относится к Путину, но дальше этого уже не идет. Людям начинает, видимо, надоедать эта игра в "угадайки", они все больше теряют интерес к тому, что происходит.
"Накануне.ru": Ну, а имеются ли признаки того, что у Медведева появляется или уже есть своя платформа власти, быть может, альтернативная путинской модели?
Александр Дугин: Конечно, они имеются – можно вспомнить хотя бы доклад ИНСОРа – Гонтмахера-Юргенса.
"Накануне.ru": Ну, а насколько она реальная, а не виртуальная?
Александр Дугин: А вот этого я не могу сказать. В нашей стране вообще вся политика виртуальная. Насколько реален или виртуален патриотизм Путина? Это тоже неизвестно. Сегодня он ругает Америку, а потом говорит, что он либерал, как говорится, "дальше некуда". Или сегодня он жестко выступает в отношении "оранжевых", а потом снимает давление на них по своим внутренним каналам. У нас власть говорит одно, делает другое, мы понимаем по третьему, политологи объясняют это еще как-то. Этот хаос, в котором мы живем, не подлежит какой-то однозначной дешифровке. Я считаю, что в России политическая история открыта.
"Накануне.ru": Как бы Вы оценили эпизод, произошедший на днях в Ханты-Мансийске между президентом Медведевым и вице-премьером Сечиным на совещании по энергоэффективности? Медведев намекнул на патерналистские настроения в правительстве. Из этого следует какие-то выводы делать?
Александр Дугин: Патерналистское отношение, безусловно, есть, путинская модель не менялась, но и альтернативы никто не может предложить. Отдать Вексельбергу Сколково или дать что-то Потанину, Прохорову – это разве альтернатива? Это все полемика. Мы знаем, что традиционно у Сечина и Медведева разные взгляды на экономику, но, на мой взгляд, Сечин отстаивает "статус-кво" и сосредоточение управления бизнесом в руках аффилированных с властью, а потому управляемых госчиновников или даже частных владельцев. Это позиция централизации управления экономикой страны. А Медведев отстаивает интересы крупных олигархов, ориентированных на Запад, под видом лоббирования интересов среднего бизнеса. Но у Сечина настолько серьезные позиции в нашей политике, что говорить о том, что Медведев его покритиковал и теперь – все, это просто наивно. Ничего не "все", вообще ничего не произойдет. Кто-кто, а вот Сечин "крепок как никогда".
"Накануне.ru": В одном из отделений Института социологии РАН провели исследование и выяснили, что сейчас жители страны хотели бы видеть в президенте собирательный образ трех фигур – Сталина, Че Гевары и князя Мышкина. Как прокомментируете?
Александр Дугин: Мне кажется, народ все правильно определил, только вот сейчас народ все больше видит, пожалуй, образ Чебурашки, а не князя Мышкина или других фигур. Князь Мышкин – это русский герой был. Образ Чебурашки же появляется с медалькой или с олимпийским значком, воздушным шариком. Очень обаятельный, кстати, образ: маленький, голова большая, глаза добрые, его могут и выбрать, кстати, за это. Народ Чебурашек любит вообще.
"Накануне.ru": Ну, а что скажете об образе Сталина? В последнее время много дискуссий на этот счет, и, по всей видимости, можно делать вывод о том, что эта историческая фигура становится все более актуальной в современной российской действительности.
Александр Дугин: Образ Сталина прекрасен! Уже многое вызывает сильную ностальгию по Сталину в народе и только сейчас мы поняли, какой он был великий человек. И это тоже шло от противного. В 80-е, 90-е годы не мечтали о Сталине, говорили об его жестокости и искренне возмущались этим. Но, посмотрев, что сделали либералы, западники, можно говорить о том, что Сталин начинает оживать именно сейчас, когда мы сравниваем его величие, пусть и грозное, тревожное, страшное величие, его преступное величие, с тем мелкотравием и жульем, которое теперь в нашей стране находится на первых ролях. Эти ничтожества любого толка – они все вместе, все вкупе проигрывают во всех отношениях Сталину – и по злу, и по добру, и по модулю. Поэтому, на самом деле, фигура Сталина – это фигура нашего завтрашнего дня. Сталин постепенно начинает всходить в нашем сознании, его величие представляется настолько безусловным, что, думаю, через некоторое время он может стать абсолютным символом нашей страны.
Кстати, Путин имел шанс в какой-то момент увести нашу страну от этого сталинизма, сказать, что, мол, я – светский, демократический, не злой, не жестокий, следующий в рамках православно-державных традиций, и тогда мы бы сказали, что, в принципе, Сталину – Сталинское, а Путину – Путинское. Если бы Путин заместил его как новый демократичный, но патриотический и православно-ориентировнный державник, он мог сделать значение Сталина в нашей истории не столь актуальным. Но на фоне чебурашек и просто откровенных уродов, которыми полна современная политика, ясно, что Сталин выигрывает. К сожалению, Путин просто не выполнил или пока не выполнил своей исторической миссии. Но, в любом случае, то, что сейчас идет – это плохая игра. Выиграет Путин или нет – мы этого не знаем, но игра эта плохая. Он уже начинает существенно терять.
Беседовал Cергей Хурбатов
