Александр Дугин

Нация – одна, этносы – различны

Если мы хотим сохранить, укрепить и расширить зону нашего влияния, мы должны быть евразийцами и основывать нашу политику на этой философии

Шаги, которые Владимир Путин предпринял после публикации своей программной статьи о Евразийском союзе в "Известиях", показывают, что это не просто отдельное заявление, ведь об интеграции в постсоветском пространстве говорилось много, о том, что приоритетными являются отношения с СНГ, писалось очень много тем же Путиным и другими политическими деятелями.

То, что он не просто тему обозначил, но начал последовательные шаги по реализации Таможенного союза, созданию в СНГ свободной экономической зоны и другие действия, показывает, что мы имеем дело со стратегией, с программой.

Евразийский союз – это не только экономическая инициатива, хотя Путин настаивает на экономике. Но если речь шла только об экономике, почему бы не ограничиться форматом "евро", ЕврАзЭС, ЕЭП – единого экономического пространства либо Таможенным союзом? Нет, Путин говорит о Евразийском союзе, это нечто другое. Это настоящая политическая стратегия. И мы видим, что Путин принялся ее осуществлять.

Если Медведев начал свое президентство с проекта модернизации, то Путин начинает свое возвращение в президентское кресло с проекта евразийства.

Из этого многополярного мира вытекает второе ядро евразийской политической философии – это интеграция постсоветского пространства. Это, собственно, Путин сейчас больше всего и подчеркивает. Потому что Россия не может быть в одиночку полностью самостоятельным и законченным полюсом многополярного мира. Для того чтобы выстроить этот полюс, России нужны союзники, нужны интеграционные процессы на постсоветском пространстве, нужны Казахстан, Беларусь, Украина, Молдова, нужны Армения желательно и Азербайджан, нужен и выход в глубину Центральной Азии в лице Киргизии, Таджикистана, желательно в перспективе Узбекистана и даже Туркмении.

Это все – очень далекая перспектива. Но работать в этом направлении надо. Объединив наши энергетические, экономические, военно-стратегические потенциалы, зоны извлечения природных ископаемых, их маршрутов по доставке, мы превращаемся в настоящую мировую силу, настоящего глобального игрока и возвращаемся на историческую арену.

И третье ядро многополярного мира – это переустройство России с той либерально-демократической модели, которая в 90-е годы была скопирована с Запада, на совершенно особый русский путь развития.

Специфика нашего общества состоит в том, что у нас нет полноценной буржуазной нации. У нас нет единого гражданского общества, основанного на принципах индивидуализма, либерализма, как, например, общество американское или европейское. Система ценностей России радикально иная. И эта система имеет как стратегическое единство вокруг ядра русских, так и полифонию этносов – не наций, именно этносов, которые живут на территории России и постсоветского пространства, образуя цивилизационное единство. Вот это называется евразийство во внутренней политике. Единое стратегическое управление, единое государство и множество этнических групп, каждая из которых не представляет собой национальное или политическое образование, но части духовного сокровища нашего общего государства.

Путин говорил этим летом о необходимости проведения различия между нацией и этносом. Нация – одна, как единое государство, а этносы – различны. И здесь очень важно не допускать ни национализм сепаратистский, малый, ни национализм большого народа. Националистские модели несовместимы с евразийской природой нашего общества. Если мы хотим сохранить, укрепить и расширить зону нашего влияния, мы должны быть евразийцами и основывать нашу политику на этой философии.

Вот это все объявил Путин и начал этот проект воплощать в жизнь. Думаю, это потребует через некоторое время серьезной переделки нашей политической системы, изменения баланса сил между центром и регионами, причем в две стороны: речь, думаю, пойдет о ликвидации таких понятий, как национальная республика внутри России и одновременно расширение полномочий этносов, проведении сознательной политики на укрепление и культурное возрождение языковых, религиозных общностей. То есть двоякий баланс.

Эта евразийская политическая философия – это Путин после марта 2012 года. Это очень серьезно. Мы входим в эпоху новой политической реальности. Это не либеральная модернизация, это строительство евразийской державы. Интегральной, мощной, мировой, с социальными особенностями, со специфическими принципами и ценностями.