Международное Евразийское Движение :: Материалы | Евразийское обозрение № 10 | Обзор Староверия

"Евразийское обозрение" №10, 2003

Обзор Староверия

Современное старообрядчество количественно сузилось, умалилось. Так, например, до революции по разным оценкам среди великорусского населения Империи староверов было от десяти процентов до едва ли ни трети. Если взять “средние” оценки, то всё равно получилось бы от пятой части до четверти всех великороссов. При том нельзя забывать, что Старую Веру использовали почти все уральские и терские казаки, до трети донцов, часть других казаков, все некрасовцы…Сейчас староверов насчитывают всего от миллиона до четырёх (по самым оптимистичным подсчётам), хотя порой, в ряде случаев люди уже не считающие себя древлеправославными христианами (например, в Поморье), пока ещё помнят о Старой Вере своих предков…

Заметно сократилось количество беспоповских согласов и толков, некогда весьма многочисленных. Под угрозой исчезновения даже такое некогда значительное беспоповское согласие, как филиповцы. Ещё недавно считавшиеся старообрядческими города Богородск (ныне Ногинск), Сухиничи, Ворсма, Василев (ныне Чкалов), Ковров вовсе не имеют действующих древлеправославных храмов, немногочисленные оставшиеся верными Старой Вере старушки молятся по домам. Весьма умалилось древлеправославие в целых исторических областях - Поморье, Карелии, Боровской округе, “Брынских лесах” (пограничный с Брянской край Калужской области), на Дону и Тереке. Нет действующих храмов и в Иванове и Туле, городах с некогда значительным, хоть, возможно не преобладающим, старообрядческим населением.

Если накануне 1918 года существовали целые старообрядческие династии промышленников и меценатов (Рябушинские, Морозовы, Кузнецовы, Рахмановы), а так же единоверческие (Гучковы, Хлудовы), то теперь очень немногие “воротилы” связывают себя строгой, истовой, уставной Старой Верой. Хотя, порой бывают исключения…

Весьма умалилось Древлеправославие среди карел (а в Финляндии и вовсе исчезло), коми-зырян, коми-пермяков, удмуртов и некоторых других некогда склонных к Старой Вере народов. Да что там говорить, когда многие “поморы” уже не поморы в смысле веры.

Правда есть попытки, иногда довольно серьёзные, к возрождению Старой Веры в Грузии и среди некоторых других православных народов. К Древлеправославию обращаются некоторые немцы, есть отдельные старообрядческие общины в Боливии и ряде других латиноамериканских стран, есть в Австралии, Италии, Польше, не говоря уже про Румынию, где липованская (старообрядческая) церковь пользуется известным покровительством со стороны государства.

Если в XIX веке староверы всё ещё славились своим “начётничеством”, практически поголовной грамотностью, в сравнении с новообрядческими сёлами, то нынешние успехи старообрядцев в духовном просвещении в общем-то невелики. Духовных учителей и вождей, подобных братьям Денисовым или Арсению уральскому не видно вовсе. Однако, следует заметить, что некоторый недостаток христианского образования, учёности, среди нынешних старообрядцев отчасти восполняются “внешними” т.н. светскими учёными, такими как, Б.Успенский, Е.Юхименко, Е.Агеева, А.Муравьев, Е. Данилко и другими, самоотверженно проповедывающими древнерусскую церковную старину и, по существу саму Старую Веру в академических кругах и вообще среди интеллигенции.

Считается, что наибольшие “перспективы” у самых значительных старообрядческих конфессий: Русской Православной Старообрядческой Церкви (РПСЦ, «белокриницкие»), Русской Древлеправославной Церкви (РДЦ, ещё иногда именуемой «беглопоповцами» и «новозыбковскими»), Древлеправославной Поморской Церкви (ДПЦ, «поморцы», «брачные») и, быть может, отчасти у старопоморцев («федосеевцы», «безбрачные»), а также у более компактных, но сплочённых единоверцев (старообрядцы, находящиеся в каноническом единстве и духовном общении с РПЦ МП) и сторонников Аполлинария, епископа Курского («курских беглопоповцев»). Эти согласы и по сей день имеют чёткие структуры, воспроизводят, быть может, и не всегда в достаточном количестве, духовенство или наставников, пользуются уважением властей и т.д. Некоторые из них, например, РПСЦ, поморцы, вероятно, единоверцы и РДЦ - имеют, или могут иметь, многотысячную паству, десятки, а то и сотни тысяч потенциальных прихожан, особенно в типично старообрядческих местах. Например, «белокриницкие» (РПСЦ) в Ижевске и Нижнем Новгороде, поморцы в Риге и Двинске (Даугавпилс) и т.п.

Многое зависит от активности и харизмы духовных лиц: так в Санкт-Петербурге до революции среди беспоповцев явно преобладали старопоморцы, но трудами целого ряда наставников Невская Община поморцев стала одной из самых значительных в стране, не говоря уже о самом Санкт-Петербурге; ржевский приход РПСЦ был едва ли не на грани угасания, но в 80-х годах появился молодой энергичный священник (о. Евгений Чунин), и Ржевская Община становится одной из самых развитых и динамичных в РПСЦ; священник РПСЦ из посёлка на границе Пермской и Свердловской областей начинает строить новую церковь. Стройка привлекает и объединяет людей, многие из которых тут же вспомнили про свои «корни». Таких случаев очень немало, но, очевидно должно бы быть ещё больше. Ведь раньше старовер был человеком, зачастую «с характером», «широкой души», таким как, например, известные меценаты С.Морозов или Н.Бугров, многие герои Мельникова-Печерского и Лескова. Ныне, конечно, уже не то, хотя, надо признать, изредка попадаются…

Наконец, следует отметить тенденции ко всё большей централизации в РПСЦ и РДЦ, хотя раньше многие древлеправославные приходы и епархии пользовались известной самостоятельностью, своего рода автономиями и никогда власть первоиерарха (архиепископа) не считалась исключительной. РДЦ за последние два десятилетия потрясли три разделения и только одно из них, первое, удалось «врачевать». Некоторые предполагали и значительные потрясения в РПСЦ, но, похоже, в ближайшие месяцы их удастся избежать. Отдельные шаги к централизации делались и в единоверии, но пока безрезультатно. У беспоповцев такого стремления к авторитарному централизму пока ещё не наблюдается. Очевидно, чужд им и фамильный принцип передачи церковной власти. Зато нет таких «представительных» и мобилизационных возможностей как у крупнейших поповских согласий.

Вообще, в последнее время поражает динамизм не только Невской, но и ряда других значительных поморских общин. Такое впечатление, что потеряв целые регионы - Архангельское Поморье, Мезень - беспоповцы, а поморцы особенно, стремятся как бы «наверстать упущенное». Спасово согласие, в целом, потеряв значительную часть паствы, даёт о себе знать в ряде традиционных для него мест, например, в Башкирии. Есть и неофиты.

Филипповцы и бегуны - истинно православные християне странствующие, скрытники, странники - всё ещё существуют. Странники, например, до сих дней спасаются в Томской тайге. Трудно сказать, возможно ли оживление этих согласий в некогда традиционных для них местах, таких, как Сопелки в Пошехонье?

Часовенных по прежнему значительное количество, особенно в Туве, но пока ещё не совсем ясно будущее этого большого старообрядческого упования (согласия). В любом случае, оно существует и будет существовать и в наше время. Не исключена и активизация некоторых общин.

Неокружники (не присоединившиеся к РПСЦ) скорее всего так и не обретут утерянных иерархии и апостольского преемства, хотя в ряде мест (Чувашия) они фактически оказались в положении беспоповского согласия, к чему, кажется, и привыкли. Медленное угасание.

Лужковцы всё больше ассимилируются в РПСЦ. Иногда ещё встречаются в Гуслицах.

О федосеевцах можно сказать определённо, что они существуют, и некоторые общины (в их числе и Московская) доказали свою жизнеспособность, хотя до того влияния, что было у федосеевцев (старопоморцев) в XIX в. уже далеко. Есть интеллигенция (Шахов М.О., например), бывают и неофиты, их не так уж и мало.

Главное же в том, что старообрядчество и по сей день является важным фактором религиозной и, шире, духовной жизни нашего отечества. Не только «большие конфессии» (РПСЦ, РДЦ и ДПЦ, отчасти единоверцы), но и старообрядчество в целом сохранило огромные, величайшие богатства народной культуры и бытового благочестия, сокровище традиционных литургики и церковного пения для всего народа русского, для всех народов великой нашей Родины, для всех людей доброй воли. Ясно одно, что без Древлеправославия невозможно ни сейчас, ни в будущем представить жизнь русской нации, судьбы России и Евразийской цивилизации.