Национальной ориентации как политической стратеги тоже нет, как нет ориентации социальной. Соответственно, извлекает все дивиденды из выгодной конъюнктуры на энергоносители лишь небольшая группа российского населения - крупный бизнес и чиновничество, которое способно административным образом затормозить какие-то процессы или повлиять на какие-то процессы по периметру всего цикла извлечения из недр, транспортировки и продажи природных ресурсов. Благосостояние этой группы, действительно, повышается. И количество финансовых потоков, которые в этом секторе происходят, растет, что влияет на макроэкономические показатели в целом.
Но перераспределение этой сверхприбыли является темой, совершенно чуждой либерализму. Теоретически это перераспределение должно происходить по одной из двух возможных идеологий.
Первая идеология - социальная. В этом случае вводится прогрессивный налог на прибыль, и часть прибыли и сверхприбыли распределяется среди малоимущих, повышаются социальные гарантии населения и так далее.
Вторая идеология – национальная. Если преобладает национальная модель, национальная экономика, тогда тоже происходит перераспределение этой сверхприбыли, но другими средствами, и на последующем этапе она не отдается неимущим слоям, а вкладывается целевым образом в модернизацию промышленности, в развитие высоких технологий и так далее. Это мы видим на примере Японии и послевоенной Германии.
В обоих случаях речь не идет об отказе от капитализма и рынка, но постановке капиталистических инструментов на пользу национального развития страны в целом.
Этой национальной политики в России нет и близко. Соответственно, мы имеем именно ту картину, которую описывает Всемирный банк. С одной стороны, рост экономического сектора, связанный с единственным и простейшим фактором – экспортом природных ресурсов. С другой стороны – доминирование ультралиберального подхода в экономической стратегии, дающая рост социальной напряженности и деградацию национальной промышленности. Этот подход не потерпел абсолютно никаких изменений за все пять лет правления Путина, что означает, что либерализм является твердой стратегической догмой Президента и его ближайшего окружения. И ничего другого ждать в будущем не следует.
Возможно, при сохранении позитивной конъюнктуры, финансовые потоки в России и формальные макроэкономические показатели будут расти. Состояние инфраструктурно связанных с продажей природных ресурсов сегментов экономики будет улучшаться. Но также будет увеличиваться деградация национальной промышленности, будет повышаться количество людей, живущих ниже черты бедности, и экономическое неравенство, а так же расти дистанция между очень бедными и очень богатыми.
А насколько адекватна такая либеральная система, или может быть, можно попробовать что-то еще?
На мой взгляд, эта система абсолютно неадекватна, не соответствует национальным и историческим интересам российского государства, противоречит нашим традициям, уничтожает основы гражданского общества, подтачивает базис государственности и приводит Россию на грань коллапса, социального конфликта, распада, расчленения, уничтожения и ухода с исторической арены.
Глядя и с позиции социальной справедливости, и с позиции императива национальной суверенности, либерализм является преступной идеологией, если он не адаптирован к нашим историческим, общественным и национальным интересам. В чистом виде он для России не приемлем. Либеральные методы и рыночные механизмы эффективны, безусловно, всегда. Но их эффективность позитивно реализуется только в более широком контексте, когда сочетается с национальными и социальными задачами. Эти национальные и социальные задачи в России не стоят, либерализм доминирует догматически, как абсолютная религиозная установка, или даже сектантская истина. И здесь уже вопрос к Президенту, к его симпатиям к ультралиберальным идеям Айн Ранд. Либеральную политику проводит сегодня Правительство, составленное Президентом, министрами, выдвинутыми Президентом. У нас сегодня Президент лично контролирует практически все процессы в стране. Я приветствую авторитаризм и его методы, но в таком случае повышается и ответственность. Путин и либеральная идея: вот вопрос вопросов, «быть или не быть» применительно к сегодняшней ситуации.
Я считаю, что это абсолютно неправильная идеология, абсолютно неправильная политика, неприменимая для России, преступная, приводящая к разрушению исторического потенциала, к размыванию гражданского общества, к подрыву наших хозяйственных и духовных основ.
Вместе с тем, с точки зрения процессов глобализации, и с точки зрения неких глобальных трендов, наличие маленькой прослойки, интегрированной в мировую экономику и оторванной от национальных интересов страны и от основного общества и производственного цикла, прекрасно вписывается в нормативы «нового мирового порядка». Это идет против интересов России, но в интересах глобалистов.
Таким образом, в России возникает потенциальное поле для идеологического конфликта между сторонниками либерализма и глобализма с одной стороны, которые представляют собой правящую элиту, и альтернативными идеологиями социальной справедливости и национального возрождения. Налицо идеологический конфликт, поэтому говорить о целесообразности или позитивности либеральной идеологии – это говорить о позиции в двух лагерях, которые сейчас все более четко оформляются. Либо человек становится на сторону либерализма, глобализма и либеральной политической элиты России – это выбор. Тогда он утверждает правильность либерализма и приводит аргументы, что либерализм эффективен. И действительно, макроэкономические показатели при позитивной конъюнктуре цен на энергоносители дают для этого некоторые основания.
Либо человек становится на противоположную точку зрения, и утверждает, что либеральная идеология губительна для России, так как лишает Россию субъектности и суверенности, ведет к деградации промышленного потенциала и зависимости от внешнего управления глобальными ТНК, а морально приводит к подтачиванию основ государственности, общественной справедливости и гармонии. Это абсолютно справедливая точка зрения, но она требует другого выбора и отказа от либерализма.
Это почти моральный выбор. И у каждого лагеря есть свои аргументы. Элиты ссылаются на цифры – и на то, что их жизнь хороша, и им жить хорошо. Массы считают, что социальная несправедливость и обнищание людей и постепенная утрата национальной суверенности России является абсолютно неприемлемой платой за то, что какая-то небольшая часть россиян, примазавшаяся к этим процессам перекачки природных ресурсов, живет припеваючи.
Налицо идеологический конфликт между глобализмом и антиглобализмом. И в этом отношении каждый должен четко определить свое место, один с одной стороны, другой – с другой.
А из существующих систем, что подходит для России, или нам нужно выдумывать что-то новое?
Я думаю, что существует множество сценариев, которые абсолютно приемлемы для России. В частности, экономическая концепция «автаркии больших пространств», которая требует создания широкой зоны свободной торговли, лишенной таможенных барьеров, но с определенными внешними границами, еще это называется «таможенный союз» в экономической теории Фридриха фон Листа. Здесь важно качество границ, которые фильтруют на входе и выходе процесс международной внешней торговли, рассматривая не столько количественные, сколько качественные аспекты. Это своего рода «имперский протекционизм», не в рамках национального государства, а в рамках союза национальных государств со сходным уровнем развития экономики. Это то, что предлагает Назарбаев в форме ЕвраАзЭс или Единое Экономическое Пространство (которое рухнуло вместе с провалом украинских выборов). Эта модель оптимально подходит нам. Она предполагает, что во главу угла поставлены национальные интересы, а либеральные методологии должны быть им подчинены. Это один из вариантов.
Другой вариант – это различного рода инновационные модели социально-экономического устройства. Сегодня в России идет экономический рост, но не идет экономического развития - наоборот, промышленный цикл деградирует. Это не парадокс, потому что экономический рост – это количественный показатель, а экономическое развитие – это качественный показатель. Промышленность, экономика России деградируют, а макроэкономические показатели растут. Если делать ставку на экономическое развитие, и подчинить структуру экономического роста этому императиву, развитию, а не росту, то мы получим еще один вектор для возрождения нашей экономики.
Существуют так же немного устаревшие кейнсианские модели, которые, тем не менее, с успехом работают в европейских экономиках. Социал-демократические модели экономического развития, где речь идет о том, что экономический прогресс вписывается в контекст социальной справедливость, гармонизации социальных отношений, экологические системы.
Существуют национальные модели экономики, когда национальный императив подчиняет себе рыночную инфрастуктуру, ограничивая либеральную стихию прагматичными интересами государства в данный конкретный момент.
То есть, у нас есть из чего выбирать, мы можем даже синтезировать различные версии, применяя их к актуальным российским условиям. Но тоталитарное преобладание либералов в руководстве страны не позволяет сделать в этом направлении ни шагу. Либералы в России это своего «тоталитарная секта», не допускающая ни каких сомнений в абсолютной правоте их экономических гуру – из чикагской школы. Даже в Америке, на родине ультралиберализма, ведутся дискуссии, споры, есть конкуренция проектов. В нашей стране нет ни одной площадки, ни одной вменяемого дискуссионного издания, ни одной партии, ни одной теле-программы, где могли профессионалы и даже дилетанты могли бы дискутировать на эту тему с большей или меньшей степенью ответственности и резонанса.
Россия находится в руках тоталитарной секты ультралибералов, для которых либерализм – абсолютная истина, догмат, не подлежащий сомнению. Все, что не вписывается в их схемы, тут же отождествляется с марксизмом или национализмом, демонизируется и отбрасывается. За счет этой демонизации все альтернативные экономические проекты начинают «пахнуть серой», это выкрики из подполья, когда людей не слушают, затыкают рот, загоняют в подвалы и норы. Естественно, оттуда слышится только бурчание - вместо ясной и последовательной альтернативной экономической модели. А что еще ожидать, если людям не дают свободы изложить свою позицию?! Протест уходит вглубь, загоняется внутрь и там искажается.
Все эти процессы в течение демократических реформ протекают, но глухо и извращенно, на периферии, в области маргиналий, и либерализм по прежнему остается доминирующей линией развития российского общества. Из этого вытекает тот результат, который сейчас на лицо – постоянно увеличивающийся зазор между формальным экономическим ростом и экономической деградацией хозяйственной и социальной системы.
