Дело в том, что государство Израиль, сохраняя внешне демократический фасад, по сути является жесткой, военизированной, централизированной структурой со многими тоталитарными и даже архаическими чертами; такого влияния религии и ее предписаний на политическую и общественную жизнь еще надо поискать даже в исламских странах. Израиль и его территории - кем бы они де-факто ни контролировались - представляют для иудейской религии огромную ценность - если не сказать центральную. Это не просто национализм или инстинкт колонизаторов: с точки зрения иудаизма, только евреи имеют безусловное и Богом данное право на эти земли, считающиеся священными и уготованными для прихода «машиаха», которого евреи все еще ждут. Перед такой абсолютной для религиозных евреев целью судьба палестинцев и любые соображения большой политики, даже американской, не стоят и выеденного яйца. Контроль над мало интересными с социальной и экономической точек зрения землями сектора Газа, и тем более над землями Западного берега реки Иордан, имеют для евреев мистическое значение. Они готовы идти на любые жертвы, готовы страдать сами, но и не остановятся перед насилием против тех, кто думает иначе.
Такого Израиля светский и давно забывший о своей собственной религии Запад явно не ожидал увидеть. Не думали об этом и американцы.
Второй момент, который также был неожиданным для западной общественности, - это поведение палестинцев. Относительно них тоже сложился неверный стереотип. Мол, палестинцам мешает только израильская колонизация и, будучи предоставленными сами себе, они быстро построят демократическое общество. То же, с чем столкнулись в реальности американцы, было чем угодно, только не «триумфом мира и демократии». Палестинцы, долгие десятилетия терпящие жесткую сионистскую диктатуру, видят в израильтянах врагов и оккупантов, а на их мессианскую логику им глубоко наплевать. И любые колебания врагов они воспринимают как их слабость и как успех своей борьбы - интифады. Палестинцам нет никакого дела и до «Дорожной карты»: они видят, что поселенцы уходят, а это значит - вот она, первая зримая победа. И отсюда у нищего, задавленного и порабощенного народа только одно желание - наступать дальше. Уход еврейских поселенцев невероятно укрепил волю палестинцев к сопротивлению. И благодарят они за это никак не Вашингтон, а свое собственное упорство и мужество.
Итак, глобальный вершитель судеб на Ближнем Востоке получил неожиданный для себя урок: Ближний Восток - это средоточие высоких энергий веры, воли и борьбы. Разрушить хрупкий баланс в этой области, созданный во время двухполюсного ялтинского мира, чрезвычайно легко. Но то, что из этого выйдет, ужаснет всех. И в первую очередь - создателей авантюрного, претенциозного и нелепого плана «Великий Ближний Восток».
В других местах американцам с их «Великим Ближним Востоком» также явно не везет. В Ираке построение демократии обернулось кровавой бойней и грозит распадом страны на три территории: курдскую - на севере, суннитскую - в центре и шиитскую - на юге. В других арабских странах давление США оборачивается подъемом исламских фундаменталистов и иных радикальных сил. В Сирии снятие запретов на функционирование политических партий привело к тому, что кроме правящих баасистов легализовалась «Национально-социальная партия Сирии» со стилизованной свастикой в качестве эмблемы и соответствующей идеологией. В Египте послаблениями пользуются радикальные братья-мусульмане, а в Палестине относительно умеренный «Фатх» потеснили радикалы из «Хамаса».
Страсти накалились и вокруг Ирана в связи с его намерением продолжать разработки ядерных технологий. Иран готов к новому витку напряженности со странами Запада, и в первую очередь - с США. Вопреки жесткому давлению МАГАТЭ и англо-франко-германской комиссии по ядерной энергетике, Тегеран принял окончательное решение возобновить работы по обогащению урана. Это стало символическим жестом после избрания нового президента этой страны Мухаммада Ахмадинеджада, который с первых шагов демонстрирует свою решительность в проведении независимой и активной политики.
Американцы и ранее грозили Ирану различными карами за излишнюю самостоятельность в вопросе ядерной энергетики. Но сегодня они получили, наконец, аргумент, который - по крайней мере, в их собственных глазах - должен оправдать самые жесткие действия, заложенные в концепцию «Великого Ближнего Востока».
Хотя большинство иранцев и не верит в реальность военного вторжения США, неприятные предчувствия их не оставляют. И они старательно ищут возможных союзников. И в этой связи отношения с Россией вышли на передний план. Тегеран ясно осознает, что иранские стратегические интересы совпадают с российскими практически везде - на Кавказе, в Центральной Азии, на Ближнем Востоке. Между двумя странами проложен азиатско-кавказский «санитарный кордон».
Вступление Ирана в Шанхайскую организацию в качестве наблюдателя уже стало фактом. Но Тегеран рассматривает сегодня всерьез и иные евразийские инициативы - подумывает об участии в ЕврАзЭС и Организации Договора о коллективной безопасности. Кроме того, Ирану жизненно необходимо развитие ядерной энергетики в мирных целях, чему может помочь только Россия. И, наконец, экономика обеих стран ориентирована на поставку сырьевых ресурсов. Образовав российско-иранский картель в области нефти и газа, с привлечением Казахстана и Азербайджана, вполне можно создать мощнейшую силу, сопоставимую с ОПЕК и способную диктовать цены и даже геополитические условия потребителям на западной и восточной оконечностях Евразии.
Только таким образом будут надежно блокированы давление Америки и ее неумные опыты с распространением демократии в наши страны, где и так с демократией все в порядке. Просто иранцы и русские понимают ее несколько по-другому, чем на Западе. По-своему. Но по-своему - не значит хуже. Но сдается, что Америка способна понять это только после того, как ей преподадут урок силы. Иначе американские эксперименты будут продолжаться на территории всей Евразии.
Не стоит опасаться того, что, сближаясь с Ираном, Россия сама окажется в изоляции. Она окажется в изоляции в любом случае, с Ираном или без него, как только заявит о своих претензиях снова стать «великой державой», которой она всегда была и которой непременно должна стать в будущем. Иран же союзник чрезвычайно полезный и выгодный. Тем более сегодня он явно дозрел, чтобы идти в сотрудничестве с нами и нашими друзьями в Центральной Азии как угодно далеко.
Кадры снятия печатей с ядерных лабораторий в Исфагане шокировали явным сходством со словами Апокалипсиса о снятии ангелами Страшного суда семи печатей. Иранские ученые совершили символическое действие: они распечатали политическую волю Ирана - последовательно идти своим собственным путем и не склонять голову перед новым мировым порядком и американской планетарной гегемонией. С другой стороны, снята последняя печать и с Вашингтона, который получил повод для вторжения в Иран. Аргумент, конечно, сомнительный, но не менее сомнительными были мифы об иракском химическом оружии Саддама Хусейна и его связях с Аль-Каидой? Так что одна печать снята. Осталось еще шесть.
Показательно, что в исламской традиции тема конца времен также связана с землями Ирана. В одном из хадисов на вопрос «Когда наступит конец и придет последний вождь - махди?» - следует такой ответ: «Когда вы увидите черные знамена Хоросана». Хоросан - область в современном Иране. А черные знамена - цвет шиитской революции...
Неожиданно потенциальным объектом для американской перекройки, согласно плану «Великий Ближний Восток», стала Саудовская Аравия, всегда считавшаяся безусловным союзником США. Одновременно это центр исламского мира, так как на ее территории находятся важнейшие святыни ислама. Саудовский ислам радикального ваххабитского толка целые десятилетия в эпоху «холодной войны» и сразу после ее окончания служил Западу как инструмент противодействия движениям исламского социализма, ориентированным больше на СССР. Саудовцы охотно экспортировали радикальный ваххабизм за свои пределы: в Египет, Алжир, Афганистан, Пакистан. Именно из Саудовской Аравии исламский фундаментализм проник в Чечню, которая никогда не знала религиозных форм, близких к ваххабизму до начала 90-х.
В последнее время расклад сил в исламском мире несколько изменился, и выпестованная при американской поддержке структура исламского фундаментализма обратилась против самих США. После событий 11 сентября отношения между США и Саудовской Аравией стали резко ухудшаться. Стали раздаваться даже призывы к разрыву отношений с Эр-Рийядом и угрозы поставить Саудовскую Аравию в один ряд с Ираком, Ираном и Сирией - врагами США на Ближнем Востоке. Параллельно этому сами саудовцы стали пересматривать свою международную стратегию: российские спецслужбы в последние годы фиксируют ослабление финансирования и идеологической поддержки со стороны Саудовской Аравии исламистов в Поволжье и на Северном Кавказе.
По всем признакам принц Абдулла, ставший во главе страны после смерти короля Фахда, видимо, намеревается несколько модернизировать политику Саудовской Аравии, сохранив, однако, основной курс неизменным. Будучи прагматиком, он, скорее всего, постарается балансировать между американским давлением, арабскими региональными интересами и постепенно оформляющимся евразийским блоком в лице России и азиатских стран. С определенной долей осторожности можно прогнозировать изменение в лучшую сторону отношений с Россией и даже с Ираном, который традиционно относился к Саудовской Аравии отрицательно, считая ее главным конкурентом в борьбе за влияние на Ближнем Востоке и во всем исламском мире.
Неизбежны проблемы, связанные с реализацией американского плана перекройки Ближнего Востока, и у Египта. Президент Египта Хосни Мубарак не устаёт призывать своих соседей к обсуждению «нынешней ситуации в арабском мире и формированию единой позиции в отношении вызовов и опасностей, с которыми сталкивается арабская нация». Мубарак прекрасно понимает, что американский проект Великого Ближнего Востока является ультиматумом всем арабским режимам. Они должны либо «демократизироваться» сами, либо их может постигнуть участь Ирака. Сегодня политическое влияние Мубарака в Египте, безусловно, вне конкуренции. Однако ситуация может быть резко изменена либо резким давлением Вашингтона - попыткой очередной «оранжевой революции» на сей раз на Ближнем Востоке, либо подъемом радикального исламизма.
В духе «тактики кнута» Вашингтон обещает наказание тем арабским государствам, которые собираются упорствовать в своем стремлении вести политику без оглядки на США. Наглядным примером является вторжение в Ирак. А тем, кто готов «демократизироваться» добровольно, уготована «тактика пряника». Чтобы утихомирить арабов, Вашингтон готов несколько пожертвовать стратегическими интересами своего ближайшего партнера в регионе - то есть Израиля. В отношении палестинской проблемы Америка давит одновременно и на арабские страны, и на руководство Израиля. Предполагается выхолостить или устранить все радикальные религиозные группы, которые, по мнению американцев, и являются корнем зла. Против радикальных исламистов Запад уже ведет контртеррористическую деятельность в планетарном масштабе. Но неверно думать, что религиозным фундаменталистам от иудаизма повезет больше.
Все события в современном мире тесно взаимосвязаны. Религии переплетены с политикой, межэтнические отношения - с экономикой, старые споры - с новыми интересами, битва за ресурсы - с идеологиями и цивилизациями. В мире развертывается большая кампания за передел зон влияния. Вашингтон претендует на мировое господство. Новые вызовы и угрозы требуют от нас, русских, одного: активнее включиться в процесс переделки мира, ясно определить свои собственные интересы как в России, так и за ее пределами, обновить наше историческое и геополитическое самосознание. Арабский мир традиционно являлся зоной повышенного интереса российской геополитики. В последние годы мы забыли об этом, попытались замкнуться только на своих внутренних проблемах. России необходимо снова вернуться на Ближний Восток. Разработать свои собственные стратегии, определить интересы. Возобновить прежние дружеские связи. Обрести новых союзников и партнеров. Так должна поступать Великая Держава. Россия ей была и будет снова. Никаких сомнений.
