Вот какую легенду излагает К. Гемп в своей книге «Сказ о Беломорье»:
«По ранней весне шли поморы на зверобойку. Навязали юрков. К дому пошли. Затерли их льды. Нагородило их.
Торосят, грохотят. Не знают мужики, как к земле выйти. С Летнего, видно, были. Опыт не тот, как у зимников.
Туды-сюды. Толку нет. Потом глядят – чернеет. Далеконько только. Шли и по льду, и по воды. Дошли. Все целы.
Такая радость была. Земля – остров. Ране они его не примечали. Не был он тут. Из нашего моря Белого встал для
спасения людей. Имени ему не было. Назвали остров по малой птице. Соловьем зовут. В наших лесах не живет.»
Так закончил Владимир, помолчал, а потом добавил: "На картах они теперь Соловецкие. Поморское название Соловец
ране карт. Монахов тоже соловянами прозывали. Все по птице. Сказ мой твердый. От дедов идет".
Туристы, приезжающие на Соловки, нередко спрашивают, имеет ли название островов какое-то отношение к соловьям.
Но приходится их разочаровывать, объясняя, что соловьев здесь не водится, и привлекательный образ острова, на
котором белой ночью заливаются «ночные певцы», не соответствует действительности.
Откуда же взялась народная этимология? Мы попробуем обосновать, хотя бы «в первом приближении», версию Соловки
– Соловей.
Английские путешественники XVI в. Т. Соутем и Дж. Спарк называют Соловецкий остров Абдоном. Такое же название
встречается и на голландских картах XVII в. Соловецкий историк С. Морозов высказал предположение, что «Абдон» –
это искаженное «Аидони» по гречески - «соловей». Такая версия, как нам кажется, имеет право на
существование. Греческое наименование соловья было известно и употреблялось в древнерусских текстах.
Предисловие к житиям Зосимы и Савватия писал образованнейший человек своего времени, к тому же грек по
происхождению – Максим Грек, существуют также похвальные слова соловецким святым, приписываемые сербскому
монаху Льву Филологу (на самом деле созданные, по-видимому, в самом Соловецком монастыре или в кругах, близких
к нему). От образованных книжников и могло пойти наименование Соловков Аидоном. Англичане, вряд ли знающие
греческий язык, интерпретировали, вероятно, Аидон как Абдон, от латинского слова abdo – «удалять», «скрывать»
(abditus – «скрытый», «тайный», «удаленный»). Итак, соловецкие иноки вполне могли связывать наименование
острова с соловьем, но семантика названия возникла, быть может, еще раньше, во времена освоения Беломорья
выходцами из Новгорода.
Всем известна знаменитая русская былина «Илья и Соловей». По «прямоезжей» дороге в Киев, у Черной Грязи сидит
на дубу Соловей-разбойник. От свиста и крика его все погибает. Илья Муромец по пути в Киев встречается с
Соловьем, выбивает ему стрелой правый глаз, привозит в Киев к князю Владимиру и позже убивает. Былиннный
Соловей обладает способностью перевоплощения – он свистит по-соловьиному, шипит по-змеиному, рычит по-звериному
и т.п. В основе былины лежит распространенный сюжет борьбы героя со змеем – олицетворением хтонического,
нечистого начала. Исследователи славянской мифологии В. Топоров и В. Иванов указывают также на
анаграмматическую связь с языческим богом Волосом (Велесом) – «змеевидным» противником громовержца Перуна.
Существует поморское предание со сходным сюжетом о разбойниках Колге, Жижге и Кончаке. Согласно ему, Колга
сидел на Соловецких островах и грабил проходившие мимо суда. Он был побежден св. Николой: «Будто бы прошел
Микола Святитель поваром на морском судне. Колга подтянул – судно подошло: он стал рыбу брать – Микола из
кубрика вышел. – Рыбу тебе не следует брать, разве твоя доля тут есь? А он – тебе дела нету. Микола его ключкой
хлопнул по голове – и пар вышел».
Вообще, легенд о разбойниках на Соловках было, по-видимому, немало – среди
чудес св. Зосимы находим «Чудо о разбойнике Василии» (именем героя и сюжетно напоминающее новгородскую былину о
Василии Буслаевиче), бытовала, уже во времена СЛОНа, и легенда о знаменитом разбойнике Кудеяре, могила которого
якобы находится на Соловках.
Есть еще одна былина, которая, как нам кажется, имеет непосредственное отношение к теме – о Волхе
Всеславьевиче (Вольге). Волх, как и Соловей-разбойник, обладает свойством обращаться в разных зверей. Он может
«щукой рыбою ходить во синих морях, птицей соколом летать под оболоки, волком рыскать во чистых полях». Волх –
сын Всеслава – змея. Образ его двойственен. В некоторых вариантах он играет роль хтонического героя, змея
(крокодила). В новгородском предании Волх – Волк-чародей, давший название реке Волхов. Он является старшим
сыном Словена. На берегу Волхова он ставит свой «городок» на месте, называющемся Перынь, и кумир Перуну, и
заставляет всех, проплывающих мимо, поклоняться себе как богу, превращаясь при этом в крокодила. Бесы –
собственные слуги – удавили его в Волхове, тело было выброшено на берег против «городка» и через три дня
«пожрано» землей.
В былинах о Вольге имя его отца – змия бывает разным (Всеслав, Святослав, Буслав, Словен и т.п.), но всегда
остается основа -слав- (-слов-). Вероятно, Соловей-разбойник и Всеслав – варианты одного имени и
мифологического персонажа, восходящего к «слову» (славяне, слава – от «слова», в первоначальном значении «ясно
говорящий»). В старославянском языке птица соловей называется также славий, славик.
Новгородцы были первыми славянскими поселенцами на Беломорье. Они принесли с собой сказания, они давали
названия многим местам, в том числе и островам. Не исключено, что попавшие на архипелаг посреди Белого моря
новгородские поселенцы могли отождествить его с колдовским, змеиным царством Всеслава (Словена) или Волха.
Основания для этого у них были – многочисленные лабиринты и прочие неолитические памятники прямо
свидетельствовали о том, что это священное для язычников место. Анализу семантики соловецких лабиринтов
посвящена интересная статья В. Бурова, который усматривает образ змеи или клубка из двух свернувшихся змей в
самой форме святилищ.
Заметим, что само имя Вольга (Волх) напоминает имя Колга (Колга – от финского ««kolkka» – «угол», «край»). На
о. Анзер есть мыс Колгуев. Конечно, Колга не есть Вольга, но, как писал Пушкин: «Бывают странные сближения».
Помимо изложенных версий возникают еще некоторые соображения. Вернемся к английскому названию «Абдон». Если
понимать его как «тайный», «удаленный», «скрытый», то это могло быть и прямым переводом слова «Соловки». В
русском языке существует ряд однокоренных слов – соловей, соловoй, соловцы. Соловая масть лошадей –
«желтоватая, со светлым хвостом и гривой» (словарь В. Даля), «соловеть», т.е. становиться соловым означает
мутнеть, гаснуть. Птица соловей получила свое имя, очевидно, по тому же качеству – буровато-серому цвету,
делающему ее незаметной, теряющейся в листве. Как известно, соловьи, в основном, поют поздно вечером и на
рассвете в мае-июне, в сумерках, когда разглядеть маленькую «соловую» птичку почти невозможно. Невидимость
соловья отражена и в его латинском названии – Luscinia, однокоренном с luscus – «слепой», «одноглазый» (на ум
сразу приходят одноглазые циклопы, которые живут на далеких греческих островах, плавно перетекающие в
Соловья-разбойника с выбитым глазом, но не будем слишком увлекаться мифологическими сопоставлениями).
В отношении Соловецких островов крайне интересно слово «соловцы», т.е. барашки на волнах. Здесь читается тот же
глубинный семантический слой – неясность, отсутствие определенности в цвете и вообще изменчивость,
неуловимость, возможно «завихренность», «змеистость» формы (ср. «барашки», т.е. завитки).
Отметим еще одно
название барашков – «зайчики». Даль приводит сходные по смыслу выражения: «зайчики бегают» и «соловцы ходят», в
обоих случаях важна подвижность, текучесть пенных гребней. Напомним, что в состав Соловецкого архипелага входят
Заяцкие острова. На некотором расстоянии с моря Б. Соловецкий остров выглядит как длинная волнистая,
изменчивая, «змеистая» линия (образуемая многочисленными холмами и низменностями). В легкой дымке, которая на
Белом море бывает весьма часто, Соловки выглядят очень неопределенно, неясно, весьма таинственно, что и могло
побудить наших предков дать им такое название. Если именно этот смысл вкладывали в него насельники монастыря в
XVI в., то английский перевод был весьма точен.
Итак, заимствование иноязычного названия отнюдь не исключает его переосмысления, включения в новый
этно-культурный контекст. Очевидно, именно это и произошло с Соловками. Название, сохраняя фонетическую основу
более-менее неизменной, наполнялось разнообразными смыслами, начинало жить в новой системе образов. Финское
«suol» у новгородских поселенцев могло ассоциироваться и со Словеном, и происходить от «соловости», т.е.
неясности и скрытности. Между прочим, обе версии неплохо коррелируют между собой. Не будем забывать и вариант
происхождения «Соловков» от «соли» (соляных промыслов). С возникновением монастыря могли зазвучать эти и другие
новые обертоны.
Соловей прославил воскресение Христа, поэтому в русской духовной литературе его образ служил для обозначения
праведника, человека, никогда не забывающего и прославляющего Бога. В «Житии Зосимы и Савватия» ангелы,
высекшие карельскую женщину, пророчествуют, что «на острове же этом иноки жить будут, и соберется множество
братии, и будет прославляться ими имя Божие на месте сем…» Образ инока, прославляющего Бога, связан с соловьем.
Воскресение Христа – это его победа над смертью. Соловей прославляет эту победу. В христианском толковании
соловей поет для прославления Бога, «жизнеподателя», тогда как языческий Соловей-разбойник использует свой
свист прямо противоположным образом. В Ветхом Завете змей – искуситель, слуга дьявола. Евангельский сюжет
вобрал в себя языческую мифологему поединка со змеем. Уподобляющиеся Христу святые также повергают своих
противников-змеев. Сюжет о повержении Колги св. Николой соответствует знаменитому сюжету о повержении змия св.
Георгием (оба святых нередко отождествляются в народных преданиях). Святые, борющиеся со змием, объединены в
таком, например, народном «Заговоре от летающего змия в доме»:
«… На море на Киане, на острове на Буяне, на бел-горючем камне Алатырь, на храбром коне сидит Егорий
Победоносец, Михаил Архангел, Илия пророк, Никола Чудотворец побеждают змия лютаго, огненного, который летал в
неверное царство пожирать людей, убили змея лютаго, огненнаго, избавили девицу царскую и всех людей, и скот
избави и отгоните…»
Остров, как место обитания нечистой силы – змия (дьявола), занимает важное место в
религиозно-мифологических представлениях как язычников, так и христиан. Есть предания, повествующие об
уничтожении змия на беломорском о. Робьяк, онежском Мать-острове и т.п. Образу острова в северной мифологии
посвящен специальный раздел в книге архангельского ученого-культуролога Н. М. Теребихина.
В житиях Зосимы и Савватия (нередко отождествляющихся, в свою очередь, со св. Николой), описана их борьба с
нечистой силой, принимающей змеиное обличье. Приведем отрывок из «Жития» св. Зосимы:
«Почувствовали бесы себя поруганными и униженными преподобным Зосимою, что собирается он изгнать их с острова,
и зло затаили на него, стали много бед творить ему… И наступали нечистые духи на преподобного Зосиму,
скрежетали зубами своими, одни обличие змей приняв, другие превратившись в зверей различных и гадов, скорпионов
и ящериц и других пресмыкающихся по земле…»
Св. Зосима побеждает «гадов» молитвою и крестным знамением – «оружием непобедимым». Фактически здесь
описывается не просто борьба с бесами, искушениями, но преодоление языческого прошлого островов. Зосима не
просто отгоняет злых духов, но покоряет их себе: «…с той поры оказались подвластными Зосиме все духи нечистые».
Этот мотив перекликается с былиной об Илье, который не сразу убивает Соловья, но привязывает его к стремени,
привозит в Киев к Владимиру и заставляет демонстрировать свои «способности».
Зосима в «Житии», написанном и отредактированном монахами, побеждает нечистого крестом и молитвой, в
простонародных же преданиях святой мог, подобно Илье Муромцу, поражать его стрелами, как, например, в «молитве
от нечистого духа» Никола Чудотворец «…натягивает свой медный лук, накладывает булатные стрелы, и стреляет, и
отстреливает… всякия злыя и лихия притчи».
Итак, остров, принадлежащий ранее Словену, Соловью, Волху или Колге, после прихода свв. Савватия и Зосимы
принадлежит Богу – Исусу Христу, разбойное, нечистое место становится домом молитвы, причем старое название
сохраняется – не уничтожается, но «покоряется» новому, «неправедное» начинает служить «праведному»,
соловьиный-змеиный свист отныне служит прославлению Господа. Само название «Соловки» оказывается неоднозначным,
имеющим в разные эпохи различную семантику, различную «полярность», синтезирующее в себе и живущее
многообразными и перетекающими друг в друга смыслами.
* * *
Историческая справка.
Первые поселения на Соловках датируются III тысячелетием до н.э., сохранившиеся до нашего времени
мегалитические памятники (лабиринты, «могильники» и пр.) – II-I тысячелетием до н.э. (эти датировки весьма
спорны).
В XII-XIII вв. берега Белого Моря начинают осваиваться русскими колонистами, в первой половине XV в. Соловки
входят в состав промысловых угодий, принадлежащих карелке Ховре Тойвутовой.
1429-м годом монастырская традиция датирует появление на Соловках преподобных Савватия и Германа, основавших
первое монашеское поселение на Большом Соловецком острове, а 1436 г. считается официальной датой основания
Соловецкой обители, когда на Соловки прибыл преподобный Зосима.
В 60-х годах XV в. монастырь получил жалованную грамоту на островные угодия от Великого Новгорода, были
построены первые деревянные храмы и трапезная, а в 1479 году такая же грамота была получена от Ивана III в
подтверждение новгородской грамоты.
В 30-50-х гг. XVI в. монастырю выдано несколько жалованных грамот от Ивана Грозного о различных льготах и
пожалованиях.
В 1545 г. (фактически – в 1548 г.) игуменом становится св. Филипп (в миру – Феодор Колычев),
будущий митрополит всея Руси.
В середине XV в. началось каменное строительство на Соловках, в 1566 г. завершено
возведение Спасо-Преображенского собора, в 1582 или 1584 гг. начато строительство каменной крепости в связи с
угрозой нападения шведов. При игумене Филиппе интенсивно развивались островное и материковое хозяйства
Соловецкого монастыря, на архипелаге строились дороги, гавани, множество хозяйственных заведений.
В 1566 г. Филипп был поставлен в митрополиты. В том же году на Соловках побывала английская торговая
экспедиция.
В 1568 г. Филипп был низведен с митрополии и сослан в Тверской Отроч монастырь, а в 1569 г. последовала
мученическая кончина.
В 1591 г. его мощи были пренесены в Соловецкий монастырь.
В 1620 г. преп. Елеазар Анзерский основывает на о. Анзер Троицкий скит, который становится независимым от
Соловецкого монастыря с 1633 г. В 1635 г. в Анзерском Троицком ските был пострижен будущий патриарх Никон.
В 1657 г. соловецкие иноки отказались принять новые богослужебные книги, присланные из Москвы в рамках реформы
патриарха Никона, а в 1668 г. на Соловки послан отряд стрельцов для усмирения восставших. С 1673 г. монастырь в
«тесной» блокаде и взят
в 1676 г. Руководители восстания были казнены.
В 1694 и 1702 гг. Соловецкий монастырь посещал Петр I. В августе 1702 г., за 9 месяцев до основания
Санкт-Петербурга, им был возведен Андреевский храм на о. Большой Заячий (в том же году был выбран окончательный
вариант Андреевского флага, на рубеже веков происходит становление ордена Андрея Первозванного).
В 1701 г. на о. Анзер бывший духовник царской семьи, опальный иерей Иоанн, постриженный с именем Иов,
основывает Распятский скит на г. Голгофе. После его смерти Распятский скит приходит в запустение до второй
четверти XIX в.
В 60-х гг. XVIII в. издан ряд императорских указов о секуляризации монастырских земель.
В 1814 г. Соловецкая крепость исключена из числа российских военных укреплений.
В 1825-1836 гг., в настоятельство архимандрита Досифея, возобновлен Распятский скит на о. Анзер. Осуществляется
издание фундаментального «Географического, исторического и статистического описания ставропигиального
Соловецкого монастыря».
В 1854 г. у Соловков появляются английские пароходофрегаты «Бриск» и «Миранда». Происходит перестрелка с
англичанами в гавани Благополучия и обстрел Соловецкого монастыря. В июне 1855 г. корабли англичан снова
появляются у монастыря, но переговоры с архимандритом Александром о пополнении провиантских запасов неприятеля
заканчиваются безрезультатно.
В 1858 г. на Соловках побывал император Александр II.
В 1895 г. на Соловках настоятелем становится архимандрит Иоанникий. На Большом Соловецком острове создается
система межозерных судоходных каналов.
В 1899 г. издается «История ставропигиального Соловецкого монастыря» –
наиболее полный труд по истории обители.
С 1917 г. по 1920 г. настоятель монастыря – священномученик Вениамин (Кононов). В 1928 г. Вениамин вместе с
другим соловецким иноком, Никифором, был заживо сожжен в лесной пустыне под Архангельском.
В 1918 г. на Соловках появляется отряд красногвардейцев. Конфискуется часть продовольственных запасов
монастыря.
В 1918-1919 гг. на Соловках размещается сводный отряд интервентов.
В 1920 г. Соловецкий монастырь ликвидируется, руководство его ссылается. Организуется совхоз «Соловки» и лагерь
принудительных работ.
В 1923 г. создаются Соловецкие лагеря особого назначения (СЛОН), реорганизованные в тюрьму в 1937 г. (СТОН).
Среди заключенных немало выдающихся представителей русской культуры, например, о. Павел Флоренский, Д. С.
Лихачев.
В 1939 г. тюрьма на Соловках ликвидируется, создается Учебный отряд Северного Флота, в состав которого с 1942
по 1945 г. входит Школа Юнг.
В 1967 г. на Соловках создается филиал Архангельского областного краеведческого музея (с 1974 г. – Соловецкий
музей-заповедник).
В 1987 г. на Соловках создан районный совет, поселок официально наименован Соловецким.
С 1990 г. возобновляется Спасо-Преображенский ставропигиальный мужской Соловецкий монастырь. В 1992 г. его
посещает патриарх Алексий II, наместником поставлен иеромонах Иосиф, впоследствии архимандрит.
В 2001 г. Соловки посетил Президент РФ В.В. Путин в сопровождении патриарха Алексия II.
К. Юдин
Комментарий "ЕВРАЗИИ"
"Я узнал, что у меня
Есть огромная семья.
И тропинка, и лесок,
В поле каждый колосок,
Речка, небо голубое -
Это все мое, родное.
Всех люблю на свете я!
Это родина моя"!
Брат - 2
