Выступления Дугина | Глобализация: планетарная или региональная («глобализация больших пространств»)

Александр Дугин

1. Феномен экономической глобализации имеет длительную историю. Он отражает универсализацию рационализма, коль скоро капитализм есть матерализация автономизированного рассудка. (О равенстве капитала и рассудка, об экономике как проявлении ментальных и культурных кодов – см. Ж. Бодрийяр, М. Вебер, В. Зомбарт и т.д.).

2. Отступление о различных типах рациональности, свойственным разным культурам. Каждый из этих типов предлагает разные количественные и качественные пропорции соотношения собственно рационального и иррационального, интуитивного, сакрального. Запад шел упорно по пути очищения рациональности от иррациональности (фрейдисты называют это «вытеснением», отсюда невротичность западной культуры).

С самого начала Нового времени это стало главным вектором научной программы. Либеральная экономика есть материальное воплощение именно этого типа рациональности, т.е. очищенной рациональности, абсолютизированной рациональности, которая освободилась от «сакрального» (т.е. логики «символического обмена» по М. Моссу). Были разные попытки глобализовать типы рациональности, все они были лишь относительно удачными – в рамках определенного культурного ареала, способного ассимилировать этот тип рациональности – Римская, греческая ойкумены, империя Чингизхана и т.д..

Реальной глобальной глобализацией может быть только экономическая глобализация и основанная на коде «абсолютной рациональности». Т.е. то, что паттерном данного процесса является Запад, не случайность, но логическая закономерность. Иначе и быть не могло.

3. Глобализация сегодня имеет два варианта: экономическая гомогенизация «больших пространств» (как подготовительный этап к планетарной глобализации) и собственно «экономический глобализм», «глобальная глобализация».

4. Экономическая глобализация «больших пространств оставляет» возможность для дифференцированного развития этого процесса с учетом хозяйственной, исторической, ландшафтной и геополитической специфики данного «большого пространства». Такая «региональная глобализация» может быть непредсказуемый результат, так как она вписана в конкретный контекст.

Если продолжить мысль о связи автономной рациональности с капитализмом, можно сказать, что «большие пространства» могут обладать различной рациональностью – предопределенной культурно и геополитически. – Пример: фундаментальная мутация римского права в византизме, на Руси. В этом случае остается возможность, что «региональная глобализация» станет не предварительным этапом «планетарной глобализации», но совсем иным процессом – не исключено, что конфликтным и диалектическим. Относительно «региональной глобализации» можно сказать, что она допускает корреляцию с дифференцированными типами рациональности.

5. Планетарная глобализация исходит из тотального навязывания единого кода – хозяйственного (и рассудочного). Она заинтересована в том, чтобы «региональная глобализация» проходила по единым правилам. До определенного момента «региональная глобализация» может рассматриваться как прелюдия к «глобальной глобализации».

6. Так обстояло дело до конца «холодной войны», когда США – центр и полюс «планетарной глобализации» и производитель ее кода – способствовали экономическому объединению Европы и развитию Тихоокеанского региона (включая Китай).

7. После конца «холодной войны» пропорции соотношения между «планетарной глобализацией» (глобализмом) и «региональной глобализацией» («интеграцией больших пространств») изменились. Дифференцированность «больших пространств» (Евросоюза и Тихоокеанского региона) стала создавать определенный диссонанс для «планетарной глобализации». Ключевым пространством здесь является наличие потенциальной «четвертой зоны» – «евразийского большого пространства».

8. Картина на сегодняшний день такова:

– американский полюс (центр планетарной глобализации) является носителем кода, в котором тенденции автономизированной рациональности, логика развитие капитализма дошли до своего логического предела. Отсюда «новая экономика», «эвапоризация капитала», «финансизм» (Ю. М. Осипов), «турбокапитализм» (Люттвак) и «реальная доминация капитала» (Маркс из «Набросков» и «Экономико-философских рукописей»). Это и есть код глобализма. Планетарная глобализация это конкретно глобализация «новой экономики».

– европейский полюс является продуктом развития капитализма предшествующего периода, это идеально отточенный и оптимизированный образец ветеро-экономики, здесь сохраняется баланс «рыночного фундаментала» – в данном случае это «интегрированное большое пространство» может быть рассмотрено и как «прелюдия планетарного глобализма» и как его фазовое отрицание, если эта рейнско-ниппонская модель (М. Альбер) будет укрепляться через оппозицию англосасконской модели – здесь между этими двумя полюсами возможны «структурные прагматические трения»

– тихокеанский экономический по аналогичен европейскому (с меньшей степенью интеграции), вероятность оппозиции «планетарному глобализму» здесь подкрепляется серьезными различиями в типе рациональности «традиционные общества»), что может обнаружиться через обострение чисто экономических коллизий.

– виртуальная четвертая (евразийская) зона – ее потенциальное экономическое объединение может стать главной преградой для «планетарного глобализма». Здесь на лицо глубинное отторжение основного кода глобализма, хозяйственный хаотизм, полная ценностная антитетичность рациональным и методологическим основам «новой экономики». Вместе с тем ресурсный, энергетический, военно-стратегический, политический и геополитический потенциал этой зоны столь значителен, что способен стать решающим аргументом через альянс с соседними «большими пространствами», в том случае, если относительные противоречия между «планетарной глобализацией» и «региональной глобализацией» перейдут некоторый критический порог. Это прекрасно осознают архитекторы глобализма и американские стратеги, представляя «виртуальную интегрированную Евразию» как основного потенциального стратегического противника и главного врага США в XXI веке (П. Вольфовиц).

9. «Новая экономика» как код планетарной глобализации есть воплощение мирового зла, «духовный антихрист».