Прямая противоположность материальной одержимости "богатого Севера", его материалистической и гедонистической паранойе. Но Юг при этом не может служить серьезной альтернативой профанической агрессии этого самого "богатого Севера", он не может предложить радикального геополитического проекта, способного нарушить патологическую картину современного планетарного пространства.
Сонная негритянка бредет с белой розой в руке...
Традиции Юга слишком Лунные - темно-экстатические, они не желают противостоять, они не способны создать полноценное сопротивление "прогрессу" современного либерального мира. Более того, именно включая в себя лунные трансово-океанические эманации юга, холодный рациональный запад и обретает свою окончательную демоническую антитрадиционность. Корни Общество Спектакля в лунных мистериях Юга?
Но, возможно, противостояние Север-Юг, как Луны и Солнца, может рассматриваться только в восточном полушарии, а на западном картина обратная - Солнце и Луна меняются местами?
Ведь Северная Америка, т. е. США и сонная Канада, выступают как регионы, окончательно противостоящие солнцу духа. Это атлантические морские страны. Латинская же часть переживает небывалый подъем солнечной пассионарности. Так создается вертикаль западного полушария, где Север и Юг меняются местами. Это придаёт всей геополитической картине противоположный и несколько размытый импульс.
В Латинской Америке сейчас идут процессы, такие же значимые по своему масштабу, как, например, рост экономики Китая и политического веса Саудовской Аравии. Мы наблюдаем тектонический сдвиг всего Латиноамериканского континента влево. Также это можно назвать сдвигом в сторону национализма и традиционализма, иногда принимающих радикальные формы. Происходит осознание всем молодым Латиноамериканским континентом своей самобытности или, как еще иногда у нас говорят, самости.
Это целый возрожденный континент, который активно начинает противостоять атланто-либерализму. Сочетание индейской манифестационисткой традиции и католического христианства придает специфический окрас его и без того уникальной культуре.
Чавес и марксизм по-индейски
В настоящее время можно выделить две личности, которые стоят против разъедающего силы океанического капитала. Это Фидель Кастро и Уго Чавес. Я предпочту говорить об Чавесе, потому что Кастро - это все же прошлое, при всем своём величии эта личность полностью принадлежит 20-му веку и дискурсу ортодоксального марксизма.
Уго Чавес как Президент Венесуэлы - это и настоящее и будущее.
Чавес призывает другие страны ОПЕК бойкотировать американский глобализм. Все, что делает Чавес, не только на словах, но и на деле абсолютно не соответствует геополитике США.
Прямо заявляя, что «неолиберальной капитализм - высшая стадия капиталистического безумия», ему удалось сорвать проект экономической интеграции континента на четвёртом саммите американских стран, хотя США гиперактивно его там проталкивали.
За основу своей геополитической позиции Чавес взял идеи Симона Боливара с его мечтой о континентальном объединении коренного населения, которое изменит лицо сегодняшней Америки. Вот проекты, выдвигаемые Чавесом: создание единой латиноамериканской валюты, строительство магистрального газопровода, который свяжет многие страны Южной Америки, создание единого латиноамериканского банка.
Сегодня взгляды Чавеса еще больше левеют: он создает Объединенную Социалистическую партию, а недавно объявил себя троцкистом: "Я провожу в жизнь идеи «Перманентной революции» Троцкого".
Даже если так, его троцко-марксизм – неортодоксальный, и он тесно связан с традиционализмом. Основная масса сторонников Чавеса - крестьяне и городская беднота, т. е. его классовая поддержка - не промышленный пролетариат, как положено у Маркса (рабочие-нефтяники, купленные Западом, часто выступают против курса Чавеса). Чавес призвал строить«венесуэльскую модель» социализма, взяв все лучшее из опыта индейских общин и социалистических государств доколумбовой Америки! Это совсем не троцкизм! Ближе, наверно, здесь будут параллели с идеями эсеров-народников, левых консервативных революционеров.
А как основу своей жизненной позиции Чавес цитирует Ницше: "Заратустра спускается с горы после десяти лет изоляции и идет на равнины к людям. Он ведь поднялся в гору, разочарованный жизнью, людьми, обществом. На этой горе он жил в одиночестве. Однажды он устал разговаривать с Луной, со скалами, с птицами и с Солнцем, решил спуститься с горы и пришел в чащу леса. Навстречу ему идет мудрый старик, своего рода дух леса, который говорит: «Остановись! Я тебя знаю. Ты Заратустра. Десять лет назад я видел, как ты с твоим пеплом поднимался на гору, а теперь ты опускаешься с огнем. Остановись. Не продолжай свой путь. Ведь если ты придешь туда, на равнину, ты зажжешь там пожар. Не бойся же тогда наказания за тот поджог, который ты совершишь». Заратустра ответил старику: «Отойди. Я все равно пойду. И я не страшусь того, что последует за моим поджогом. Потому что я люблю людей»…
Президент-ницшеанец, президент-троцкист! Как долго мы искали тебя!
Вторая идеологическая составляющая Чавеса – геополитическая. Антиглобализм и многополярный мир также выходят за рамки узко марксисткого дискурса. Разве материалист мог бы угрожать американцам "единством народа и солдат, единством прежде всего моральным и мистическим"? Венесуэла развивается по такому принципу: жесткая внешняя политика, сильная армия, но очень мягкая внутренняя политика. Так, установив жесткий контроль над государственной нефтяной компанией "Petroleos de Venezuela", президент направляет ее сверхдоходы на строительство больниц и школ, реализацию аграрной реформы, ликвидацию безграмотности, на прочие социальные программы. За время президентства Чавеса расходы на образование, например, возросли с 3 до 7% ВВП (тогда как даже в развитых странах нормой этого показателя является уровень в 6%, а в России он за последнее десятилетие наоборот, опустился до 3%).
Фактически Чавес воплощает в Южной Америке принципы евразийской идеи Большого Пространства, с опорой на автономии (кстати с редким для марксиста пониманием местных условий). Основываясь на постулат идеи Евразии как глобального планетарного проекта, позволю себе предположить, что сближение и союз наших континетальных сил принципиально изменяет современный расклад сил на геополитической арене. В пользу этого говорит не только общий североамериканский враг, но и отсутствие причин для футуристического конфликта (ведь наша возможная экспансия ограничена границами континентов).
Чавес с особым пиететом относится к России. Находясь в Москве в 2001 году, он произнес фразу, отражающую суть его консервативно-революционного подхода: «Россия возвышается на пространствах Евразии во благо равновесия в мире. Мы нуждаемся в сильной России во имя достижения равенства». Континентального равенства и многополярного равновесия.
Савва Карпов
