И мы сегодня уже говорим об однополярном мире как о данности, как о Западном атлантистском мире при физическом уменьшении всех показателей. Всё это стало следствием того, что от прямых действий западные стратеги переходят к непрямым действиям, действуя не военным образом, не лобовым вторжением, а обращаясь сразу к обществу тех государств, которыми они оперируют. Социология международных отношений рассматривает именно этот фактор, т.е. то, как общество изнутри действует на поведение государства во внешней политике, формируя поведение элит "снизу".
Из этого же вытекает понимание того, как с этим государством в дальнейшем строить отношения, как его воспринимать на мировой арене. Таким образом, поведение общества внутри государства становится инструментальным фактором, на который можно воздействовать, тем самым изнутри формируя поведение государства на внешнеполитической арене. А это создаёт предсказуемость и понимание того, как с ним можно иметь дело, оборачивая ситуацию в своих интересах.
Неслучайно так же и то, что западная цивилизация любую проблематику всегда переводит на экономические рельсы. Экономика - это преимущество западной цивилизации, о чем сегодня говорил профессор Терентьев – что западные модели размывают нашу идентичность, наши цивилизационные представления, из за чего западные стратеги и политики сознательно переводят нас в экономическое поле – основу западной цивилизации, где мы проигрываем, где мы слабее.
Таким образом, мне кажется, что сети, которые создаются Западом, это именно социальные сети, созданные на основе таких социологических явлений, как социальное действие и социальное взаимодействие, на которых формируются сообщества, комьюнити внутри общества, внутри государств, к которым обращено внимание Запада и на которые он воздействует. И эти социальные сети как раз и строятся на основе экономических мотиваций. Собственно, довлеющим фактором здесь является экономическая мотивация, часто выраженная в прямой покупке, или допустим, в экономическом обращении к элитам - как к социальной группе.
Об этом пишет американский экономический эксперт Джон Перкинс в своей книге "Исповедь экономического убийцы". Он провел собственное эмпирическое исследование, в ходе которого выяснилось, что западные экономические элиты напрямую покупают элиты государств, которые хотят геополитически ангажировать в область своего влияния посредством экономического воздействия. Технологически это выражается в том, что элиты государств представляются в качестве социальных сетей, которые просто покупаются физически, буквальным образом, и через них уже происходит воздействие на всё общество, транслируются западные ценности и интересы, а дальше страна просто лишается политического суверенитета и загоняется в долговую зависимость. Это – фактор экономического воздействия на литы, но если эта модель не срабатывает, то как раз и происходит прямое обращение к обществу, т.е. создание социальных сетей минуя элиту. Итогом – и в первом и во втором случае становится отторжение территорий, целых государств - т.е. чисто геополитические последствия – в пользу Запада.
Для того, чтобы вырабатывать какие-то сетевые контрстратегии против такого отторжения – а это отторжение геополитическое – это продолжение геополитической экспансии Запада, только не военной, а с помощью стратегии непрямых действий, цивилизационным путем, с помощью воздействия на общество, - необходимо так же обратить внимание на роль общества. Это нужно в первую очередь для того, чтобы обезопасить себя от "непрямого" внешнего воздействия, выработать некий иммунитет. А для этого нужно уходить с экономического поля, от экономических мотиваций в принципе. Так же необходимо семь типов цивилизаций, описанных Хантингтоном, о которых говорил Владимир Викторович Кочетков, как-то рассортировать по геополитическому принципу, определив, какие из этих цивилизаций являются нам союзническими, с какими мы можем выстраивать некие стратегические альянсы, а какие просто по геополитическому принципу нам категорически не комплиментарны и с ними в принципе невозможно выстроить никакой взаимодополняющей стратегии.
Ответная сетевая стратегия формирования общественного мнения в государствах-союзниках должна как раз быть обращена к обществам. Не к элитам этих государств, а к обществам, к общественному мнению, т.е. это в любом случае должна быть социальная стратегия, формирующая поведение государств и даже хантингтоновских цивилизаций в области международных отношений. Уходя от экономики как от базового фактора воздействия западной цивилизации на наш цивилизационный тип, нужно выделить то, что является неэкономическими факторами идентичности. Собственно глобалистское развитие, о чём сегодня говорил в своём докладе профессор Карлен Далликян, размывает идентичность и возможность сохранения традиций. Вот на этом и надо делать акцент.
Для выработки собственной сетевой контрстратегии нам необходимо в первую очередь обратить внимание на те общества, которые отторгают западное цивилизационное, экономическое, интеграционное воздействие, и обращают свой взор на сохранение собственной идентичности, которая размывается глобализацией, на восстановление и сохранение традиций, и на некие нравственные критерии. Все эти признаки мы можем использовать в качестве базовых предпосылок для создания своих цивилизационных, обобщенных геополитических, стратегических блоков для противостояния западному сетевому воздействию на общества союзнических нам цивилизаций. И на этой же основе мы можем выработать некий собственный иммунитет от глобалистического воздействия Запада.
Таким образом общество, его роль, его влияние на формирование действий государств на международной арене становится ключевым фактором в геополитическом отстаивании нашей цивилизационной идентичности под воздействием глобального цивилизационного геополитического наступления Запада, заходящего внутрь, на более тонкие планы, воздействуя на общество и тем самым отторгая целые континенты, территории в свою область без использования и обычных вооружений и классических, привычных для прошлых веков стратегий. Подытоживая, можно сказать, что социологический фактор, т.е. воздействие на общество и обращение к обществу напрямую здесь приобретает геополитическое значение.
Вопрос: Вы говорили о том, как происходит скупка национальных элит, а так же о том, как параллельно создаются искусственные сети, которые проникают в общество. Тони Негри и Майкл Хардт в своей книге, "Империя" ставя этот вопрос, пришли к выводу, что протестующий против западной глобализации - этот вышедший из-под контроля ренегат, дезертир глобализации, в лице концепции множества, который саботирует данный процесс, используя достижения прогресса не в целевом закрепощении глобалистских моделей, а для субверсивного действия. Как можно принципиально по-другому, не через элиты, использовать общество сетевым образом, но в антиглобалистских целях?
Валерий Коровин: Здесь стоит отметить, что Негри и Хардт за норматив берут западного человека. Человека западного общества, изначально мотивированного экономически. Того, кто на западе вырывается из под экономического социального прессинга, но не имеет под собой никакой альтернативы, кроме чистой деструкции, чистого сопротивления, построенного на отрицании. В нашем же случае мы говорим о целых народах и цивилизациях, допустим, Евразийского континента, которые, помимо экономических мотиваций, имеют еще огромный объём фундаментального беграунда, являющегося источником идентичности - традиционной, религиозной, конфессиональной, этнической, - т. е. целого комплекта того, чего не имеет западный человек. Западный человек, отторгая экономический императив, не имеет ничего конструктивного, что можно было бы предъявить в качестве альтернативы. Человек традиционного общества, вышедшего по крайней мере из традиционного общества, имеет целый комплект таких вещей, и обращение к этому набору создает возможность этому человеку выбрать для себя позитивную программу, не только негативного отторжения, но и позитивного утверждения. Что он предлагает. Здесь возникает образ некоего "террориста, продающего смерть", о котором сегодня здесь говорилось, действующего исходя из совершенно других ценностных предпосылок, отвергающего западный ценностный набор, но имеющего свой: вместо жизни предлагающего смерть, а против экономики выдвигающего традицию и идентичность.
Вопрос: Я в этом докладе услышал один, главный тезис, который ничем не аргументирован, что нам обязательно нужно противостоять Западу. А надо ли нам противостоять западу, и зачем?
Валерий Коровин: Чтобы цивилизационно сохраниться. Так как мы говорим о цивилизациях, о их типологии, то соответственно, одна цивилизация прекращает существование, а другая усиливает свою роль, влияние и могущество за счет другой, если мы имеем дело со "столкновением цивилизаций" по Хантингтону. Поэтому если одна цивилизация усиливается, то другая умаляется. Усиливается западная цивилизация, двигаясь к однополярному глобальному миру, значит, наша, соответственно, сжимается, и в конечном счете стоит перед угрозой прекращения существования. Это вопрос выживания.
Вопрос: Но почему бы нам с западом не создать стратегический союз?
Валерий Коровин: Потому что с точки зрения геополитики мы с западом не можем создать стратегический союз. Это геополитический нонсенс.
