«Национал-большевистская партия» была зарегистрирована в подмосковном городе Электросталь в качестве общественной организации, только не общефедеральной, а региональной. То есть, она была зарегистрирована как региональная организация, имевшая право до 2001 года участвовать только в выборах в Электростали. В то время такие вещи были еще возможны - зарегистрировать партию в отдельном городе, селе и так далее. Официально такая структура позиционировалась как региональная общественно-политическая организация, а в названии ее могло быть и слово «партия».
После принятия закона 2001 года такого рода организации автоматически шли на закрытие, они больше не могли называться «партиями». Для регистрации партии отныне были введены новые ужесточенные требования - 10 тысяч членов, 46 регионов минимум, полный списочный состав, и, соответственно, всем предписывалось за год до выборов 2003 года закончить процедуру перерегистрации. Национал-большевистской партии не дали это пройти, и все попытки зарегистрироваться в качестве партии по тому закону сворачивались на уровне Минюста. В регистрации им тогда отказывали. Я думаю, по политическим причинам, так как набрать - пусть с натяжкой - 10000 подписей в регионах Лимонов теоретически мог бы. Мы в «Евразии» набрали относительно легко, и он мог бы это сделать. А та регистрация, которая у них была как у региональной организации, уже тогда полностью утратила свое значение, то есть, «НБП» не имела права называться «партией» после 2001 г. Причем независимо от того, была бы она признана «экстремистской» или нет. Это просто к делу не относится.
Затем вступила в силу новая редакция закона «О партиях». Поправки были приняты совсем недавно и относились к периоду после 2003 г. Согласно этим поправкам, требования к партии возросли уже до 50 тысяч членов. Такое число членов НПБ не смогла собрать. Лимоновцы пытались впервые зарегистрироваться по-настоящему как партия по новому законодательству, но нужное число членов не собрали. Таким образом, юридическая легитимность использования этой организацией слова «партия» в своем самоназвании в рамках российского законодательства полностью иссякла - уже после первых поправок в закон, а после вторых вообще стала чистым анахронизмом.
Постановление Мособлсуда касалось не закрытия и не роспуска партии. Просто в соответствии с новыми законами такой организации как «Национал-большевистская партия» со словом «партия» в названии по юридическим основаниям не может существовать. Для того, чтобы стать партией, НБП должна пройти процедуру регистрации уже по новому закону. Поэтому когда Мособлсуд принял свое решение, он поступил вполне в духе закона. И когда суд отменил регистрацию НБП как региональной общественной электростальской организации, претендующей на название «партии», он поступил абсолютно верно по букве закона, со всех точек зрения.
Еще раз подчеркну, Мособлсуд не закрыл организацию или партию, он просто отказал НБП в возможности использовать слово «партия». И тут появляется Верховный суд и опровергает решение Мособлсуда. Такое впечатление, что либо у нас в стране вообще все наплевали на закон, либо просто у кого-то совсем уже шарики за ролики зашли. Решение Верховного суда об отмене решения Мособлсуда в отказе НБП в регистрации, является умственном помешательством. Я сейчас вообще никак не оцениваю моральную сторону дела. В отмене Верховным судом решения Московского областного суда наблюдается некий абсолютный юридический произвол.
Представим себе ситуацию: человек бросил сигарету в неположенном месте, это зафиксировали и сказали, что здесь бычок бросать нельзя. Это решение Мособлсуда. Можно, конечно, изменить правила игры, но, если Верховный суд говорит: нет, в этом неположенном месте бычок бросать можно и нужно, тут всякая логика просто пропадает. И здесь я не могу оправдать решение Верховного суда даже политической целесообразностью. Оно означает, что просто в России все законы о партиях, а также любая логика, любая судебная процедура представляют собой фикцию. Что здесь кроется: политический произвол, умственная неполноценность или прямое издевательство над законодательной логикой?
Если вдуматься в решение Верховного суда, получается, что вообще никакое законодательство у нас не действует, нет никаких правил, и Лимонов прав. И тот, кто настаивает на своем, тот и молодец. А настаивать можно на любой чуши, и есть шанс, что, подав самый абсурдный иск, или утверждая самую идиотскую мысль, что, например, «я - президент России» - в какой-то момент можно выиграть и Верховный суд может признать: да, действительно, Дугин - президент России. Это судебное решение подталкивает людей требовать чего угодно с надеждой на Верховный суд, который сошел с ума, у которого, как в фильме «Бразилия», муха попала в компьютерные мозги, и в них произошел сбой. Вот что произошло с точки зрения юридической.
Вы говорите, что НБП, в соответствии с современным законодательством, не может считаться партией, какие действия нацболы могут предпринять в таком случае?
Если надо зарегистрировать партию НБП, эта структура должна пройти процедуру, установленную законом. Лимоновцы должны набрать 50 тысяч членов, хотя я в этом глубоко сомневаюсь: там естественно, имеется 10-12 тысяч реальных людей, а остальные - мертвые души, как в большинстве сегодняшних партий, может быть, кроме «Единой России» и партии Зюганова. Если НБП наберет 50 тысяч членов, пройдет проверки, после этого через год можно будет сказать, что есть такая Национал-большевистская партия, у которой есть 50 тысяч членов и год проверок. Но объявить о том, что эта организация может называться «партией» сейчас при нынешнем ее юридическом состоянии, вопреки всякому юридическому смыслу, это чистое пожелание.
Ранее мы сами, строго следуя букве закона, реально существующую политическую партию «Евразия» в прошлом году, в новым законом о партиях, вынуждены были трансформировать в Общественное Движение - «Евразийское Движение», либо набирать 50000 членов, из которых тысяч 30 по определению были бы липой, либо с кем-то сливаться. Мы выбрали корректный путь сохранения идеологической идентичности при смене формата с партийного на общественный, но горстка отколовшихся от нас пенсионеров продолжала обреченно упорно ходить с чемоданами бессмысленных отныне «партийных» бумаг. Их и сейчас еще можно встретить в коридорах Минюста, угрюмо ожидающих очереди на прием к железным чиновникам; они полагают, что за их «заслуги», суровый российский закон будет исправлен, и за ними признают «партию» - просто так, за цвет их пожилых выцветших глаз... И Верховный суд, признав по сути право Лимонова на партию, дает основание подобным чудакам верить в свою позднюю звезду, вопреки всякой логике.
О чем тут может идти речь? Это решение Верховного суда, будучи верхом абсурда, отменяет существование «Единой России», отменяет существование «Родины», отменяет существование КПРФ, СПС или ЛДПР. Потому что, если эти партии, юридически адекватные, существуют наравне с абсолютно юридически неадекватной партией Лимонова, тогда этих партий попросту нет. Зачем тогда нужен Минюст? Получается какое-то политическое казино, действующее по абсурдным законам сна. Судей, принявших такое решение надо, на мой взгляд, немедленно освобождать от должности в силу их неадекватности, либо ту инстанцию, которая приняла это решение, надо немедленно расформировывать в силу все той же неадекватности.
Как Вы относитесь к заявлению Лимонова о выходе из большой политики?
Я не слежу за тем, что Эдуард Вениаминович говорит. То он на всех обиделся, то он обрадовался решению Верховного суда, которое, на самом деле не в его пользу принято, а в пользу политического лунатизма. Что касается его действий, то, по-моему, он клонит к тому, что будет саботировать выборы. Но это не «большая политика», он же никогда в выборах и не принимал участие как «партия». Однажды, когда я еще с ним сотрудничал, мы решили принимать участие в выборах на индивидуальной основе, и мы получили очень небольшой результат.
У НБП нет ни малейших шансов не то, что пройти в Думу, но и вообще хоть что-нибудь собрать в электоральном смысле. НБП это не электоральный инструмент политики. Это достаточно симпатичная для определенного сектора населения радикально-эпатажная структура. Она симпатична для молодежи, но для современного электората - это просто «чума». Нацболы не получат никогда ничего, поэтому решение - участвовать в электоральной политике или не участвовать в электоральной политике - это решение имеет смысл только для самой организации, для ее спонсоров.
Сейчас этими спонсорами выступают опальные олигархи и «оранжевые» силы, которые пытаются их использовать. Эту сеть - национал-большевистскую - безусловно, будут использовать, да и сейчас используют в интересах оранжевой революции. Партию фактически перепродали. Ранее она служила самой себе, пусть достаточно глупо, но все-таки у нее была определенная остаточная (оставшаяся по инерции после ухода меня и моих единомышленников) идеология. А сейчас НБП грубо служит Невзлину и его кампании, которая пытается раскачать лодку в преддверии 2008 года.
Вы не могли бы подробнее остановиться на теме перспектив НБП?
Понимаете, нацболы мелькают в средствах массовой информации, но это - какое-то развлечение, что ли. Как социальное явление НБП есть, как молодежное явление НБП есть. Как электорального явления НБП нет и не будет. Лимонов, в общем-то, пишет роман своей собственной жизни. Мне очень были симпатичны первые главы этого романа, ранние похождения Эдички, и мне Эдуард как личность очень симпатичен. Когда он вернулся в Россию, поначалу я тоже был солидарен с его патриотизмом, антизападничеством, и с национал-патриотической ориентацией, но постепенно я увидел, что это лишь его собственный роман: приключения, эстетизация биографии. В конечном итоге, мне кажется, и сама эта биография стала уже какой-то немножко поднадоевшей, и экзистенциально это все перестало быть интересно.
Политические взгляды Лимонова крайне простые, они всего лишь эпатажные, но без содержания, без логики. И сейчас проект Лимонова под названием «НБП» выродился. Эдуард всегда переживал, говорил: «надо красиво умереть, с блеском, как Мисима». Действительно, Ницше говорил: умирай вовремя, продумывай какую-то героическую кончину. А у Лимонова все последние годы жизнь - посмешище: и посадка его - посмешище, и выпуск посмешище.
Но судьбы молодых ребят, которые платят за эту его срывающуюся эстетизацию биографии, вот это трагичная вещь. Потому что ребята приходят в Национал-большевистскую партию на идею, которая в большей степени обозначена мною, а Лимонов эксплуатирует их, населяя ими свои романы и свои записки. Эти ребята где-то сидят или страдают, ломаются их судьбы. Это некрасиво, это садизм со стороны руководства НБП.
Рядовые нацболы еще слишком молоды для того, чтобы понять, что то, ради чего они сейчас страдают - это не идеология, не революция, что они служат просто статистами для эстетизации биографии одного далеко не бездарного, может быть, талантливого писателя, но писателя, стареющего трагически и фатально, умственно и физически. Ребята идут в топку литературной карьеры одного человека, а политика - это просто приманка, наживка. И на живца, на людей, сидящих сейчас в камерах из-за абсолютно идиотских и бессмысленных акций, привлекаются другие ребята. Это порочная практика.
Особенно отвратительно, что сегодня все это делается на деньги оранжевых антироссийских сил. Поэтому деятельность нацболов теряет последнее оправдание, которое НБП имела еще какое-то время назад, когда ребята, пусть бестолково, но бились и сражались за правое дело, например, за защиту русских в постсоветских странах, за интеграцию, за те принципы, которые прописаны в первой редакции программы НБП, написанной мной полностью.
Поэтому, ответ на ваш предыдущий вопрос, ушел ли Лимонов из большой политики - такой: он никогда в ней не был.
Он был экзистенциалистом-литератором, ищущим радикальных опытов для того, чтобы скрасить или, может быть, даже приостановить процесс естественного физического дряхления, и для того, чтобы то же самое осуществить на уровне литературы. Через молодых людей и девушек, которые окружают Лимонова в партии, он поддерживает эмоциональный тонус своего харьковского детства. Он, по большому счету, питается ими, как пожилой вампир питается кровью младенцев, делая из нее примочки, накладывая маски для сморщенной старческой кожи.
Вот эти люди, которые сейчас его окружают, а также те, которые брошены в тюрьмы, они просто им выпиты. Он наполнил ими свою ванну, как короли древности, которые, пытаясь сохранить долголетие, наполняли ванны кровью невинных юношей и девушек. Вот так же в переносном смысле поступил и Лимонов. Собственно говоря, поэтому он и выглядит так молодо, потому что он вампир. Он как Дориан Грей у Оскара Уайльда, продал свою душу ради литературной молодости, и выглядит как подросток.
Он до сих пор говорит: «я со своей девушкой»... Какой девушкой? Уже дед совсем, пожилой человек, 70 лет скоро, а он - «со своей девушкой». Для России типаж Лимонова и подобного рода выверты совершенно нехарактерны, они не в духе нашей культуры. А на Западе такие, скажем, бисексуальные деды с серьгой в ухе - вполне привычное явление. Например, в интеллектуальной среде Парижа или Нью-Йорка. В Лимонове, вообще, очень много западного. И сейчас как раз Лимонов ополчился на Россию, он говорит: «это неправильная страна, меня здесь не ценят, не любят, меня в этой стране не за того держат, не за того принимают». Как Незнайка Носова сердился, что «его музыки никто не понимает»... Вот и вся его большая политика.
Сейчас у Лимонова как бы «прикупили» партию, что уж совсем подло. Ранее единственным основанием того, что НБП являлась какой-то неприкаянно симпатичной организацией, было то, что ее никто не хотел. Она не нужна была ни Администрации Президента, ни ФСБ. Серьезные власти никак не брали нацболов. Может быть, правильно не брали, может быть, неправильно. Но Лимонов был вынужден брать всю ответственность на себя. А сейчас нашелся заказчик, причем из самых подлых целей, и тут уже совсем потерялась всякая идейность. Одно дело - быть героем собственной бестолковости, и в общем-то да за правое дело. И совсем другое - рвать свою жизнь ради таких подлых русофобских заказчиков, причем, без всякой политической перспективы. Это уже прямой обман людей. Когда Лимонов говорит, что «я буду своих ребят убеждать голосовать за и поддерживать Касьянова», это уже подло.
Это не просто не по-национал-большевистски! Людям, особенно которые сидят в тюрьмах за национал-большевизм, предлагают голосовать за либерального, олигархического, «оранжевого» Касьянова. Вот за это можно Лимонову уже предъявить счет. Уж лучше бы они за какого-нибудь мифического героя сражались, и то было бы более благородно. «Вся власть графу Дракуле!», «Барон Унгерн - Президент России» и т.д.
Но если в конце дурашливой энбэпэшной героики на белом коне появляется банальный Касьянов или какие-то достаточно ограниченные, жалкие десятки тысяч долларов, которые Лимонов получает за нынешнее направление, за нынешний курс НБП, это низко. Он пожилой человек, его никто, конечно, бить не будет, ну и потом, это очень талантливый литератор, который уже стал знаком эпохи, поэтому он, конечно, не будет наказан за это непосредственно. Но я думаю, что ребятам пора с ним прощаться.
Как ему удается привлекать к себе внимание молодых ребят, которые, как Вы сказали, совершенно незаслуженно страдают и сидят в тюрьмах?
К огромному сожалению, это в значительной степени и моя личная вина. Когда я выстраивал идеологию национал-большевизма в начале 90-х годов, я заложил те элементы, которые обладают безусловной притягательностью. Они, конечно, радикальны, они на грани, даже за гранью политкорректности, это идеи радикального патриотизма и идеи социальной справедливости. Я знал, что я делаю, я знал, что вначале это будет непонято, вначале даже название - «национал-большевизм» - будет всех отталкивать и вызывать сложные ассоциации, но если говорить о перспективе, то в какой-то момент именно молодежь, радикальная, тянущаяся к экзистенциальному опыту, это поймет, она освоит эти взгляды, и эти взгляды будут обладать магической притягательностью. Что и произошло, ровно точь-в-точь, как я и предполагал.
В начале 90-х годов все говорили: движение с таким названием, как национал-большевики, не имеет никаких шансов, потому что большевизм всем не нравится, и потому, что это напоминает национал-социализм. Никто ведь не знает, что национал-большевики - это антифашистское движение, которое было в Германии, что Эрнст Никиш сидел в тюрьме, был интернирован, ослеп в гестаповских застенках, что это движение лежало в основе «Красной капеллы» Харро Шульце-Бойзена, что они представляли важную часть антигитлеровского подполья, связанного с движением сопротивления, что национал-большевизм - это просто совершенно особая, очень гордая, очень интересная, очень специальная идеология, которая никогда не отличавшаяся ни антисемитизмом, ни расизмом, но сочетавшая в себе национальные идеи, идеи национальной независимости и социальной справедливости. Это очень специфический комплекс идей, притягательный и живой. И вот огромная часть людей и молодежи приходит на эти идеи.
С другой стороны, конечно, Лимонов совершил очень важную, выигрышную вещь - он разорвал то табу на действия, которое в подавленном русском сознании действительно уже прочно укоренилось и в царское время, и в советское время. Русский человек о буйстве и о собственной воле как-то забыл. И когда несколько последователей Лимонова взяли и проявили бесстрашие, особенно на первом этапе работы НБП, это, конечно, заворожило определенный тип людей именно внутренней свободой. Например, пойти и в кого-нибудь плюнуть!
Вот всем хочется плюнуть в Егора Тимуровича Гайдара, миллионы людей думают: «Вот подошел бы и дал по щеке, по роже, по этим глазкам, по этому картавящему рту, по этой лысине, по этому уху». Миллионы сидят, смотрят и думают об этом. Также думают и о Чубайсе. И вдруг, какой-то молодой человек берет торт или пакет с майонезом и в такую вот одиозную фигуру что-то кидает или выкрикивает злые слова на фоне камеры. Все молчат. Хотят, но молчат, и вдруг кто-то делает это: кому-то тортом в глаз, кому-то цветком по физиономии. То есть, идет реализация подсознательных трусливых желаний коллектива, но только в реальной жизни.
И Лимонов таким образом вскрыл некие запретные вещи в коллективном бессознательном. Это была очень тонкая психиатрическая операция. Сам он человек безбашенный, без комплексов, порнограф в литературе, а что уж в личной жизни... Поэтому для него многие табу лично преодолены. Он подталкивает молодежь к преодолению табу. И в некоторых случаях, конечно, ненавидимые одиозные фигуры вдруг получают, пусть символическое, пусть ничтожное, но все-таки какое-то возмездие. Вот это маленькое возмездие действует притягательно. Молодые люди, которые это потешное, символическое возмездие свершили, потом становятся известными, становятся героями, их уважают, почитают сверстники, о них пишут СМИ...
Часто эти действия были очень глупо оформлены. Бывало, что под акции Лимонова попадали люди, которые совершенно не вызывали общенародного гнева. Совершенно непонятная была акция с Михалковым. А вот прийти на съезд СПС и закричать: «Завершим реформы так - Сталин, Берия, ГУЛАГ!» - вот это, действительно были сильно. Значительная часть людей веселилась, хохотала, хлопала в ладоши этому. Я говорю о ранней истории НБП. Даже если у лимоновцев один из пяти-шести раз получалось попасть по символической цели, а остальные четыре или пять они «стреляли» просто так, вхолостую, все равно это давало эффект. Я думаю, эта удаль, дерзость, снятие социальных табу и реализация бессознательных чаяний людей - вот что держит Лимонова на плаву. Это второй элемент, который удачно дополняет идеологию, заложенную мною.
Недавно в московской мэрии была конференция по национал-большевизму, и там совершенно справедливо Гавриил Попов и Лев Шейнис воспевали Устрялова и национал-большевизм. Представляете, Попов и Шейнис - какие же они экстремисты?! Просто, открыв книги и имена, которые я изначально сделал «библией» наших российских национал-большевиков, они увидели очень симпатичный портрет несгибаемых интеллигентов со своей идеологической программой, левой социал-демократией, с национально-патриотическими элементами, вполне приемлемый для них. Так вот, эта привлекательная и безупречная национал-большевистская идеология, с одной стороны, и срывание табу через опыт нанесения символического удара по одиозным фигурам, которые никто не может достать, никто не может уничтожить или посадить, с другой стороны - вот эти два момента придали НБП элемент колоссальной притягательности. А потом на скандале уже включилась популяризация движения...
И, конечно, третий элемент, тоже важный, нельзя его сбрасывать со счетов - это порнопроза самого Лимонова, потому что он описывает, как он сидит в тюрьме якобы за «политические» идеалы, а потом обязательно вставит долгое и омерзительное, на мой взгляд, описание полового акта или какие-то сальные грезы. Собственно говоря, и второй человек в партии, Линдерман, тоже такой же типаж, бывший издатель порногазеты «Еще». Этот элемент сочетания порнографии с политикой на определенные незрелые обывательские мозги оказывает довольно сильное впечатление. Так что, сочетание возвышенной и тонкой национал-большевистской идеологии, социального протестного опыта, нарушающего табу, и политической порнографии - вот эти три элемента дают взрывоопасную смесь.
Могут ли современные идеи НБП захватить сердца значительной части российского населения?
Большинства, конечно, нет. Такая картина привлекательна лишь для определенной узкой категории людей. Большинство же будет с удовольствием созерцать, но не больше. Ведь одно дело - разделять идеи, другое дело - созерцать и не отторгать, веселиться, хохотать, показывать пальцем. То есть, НБП - это медийная постмодернистическая смесь, которая просто обречена на созерцание ее, но не на поддержку. Более того, сейчас, как мне кажется, даже эта смесь быстро вырождается.
Что теперь будет с НБП?
Я затрудняюсь сказать. Я думаю, что сейчас там очень большой кризис. Там сейчас все держится только за счет тех людей, которые уже сидят, - это главный капитал Лимонова, об этом он все время говорит: «50 заключенных»... Что значит - 50 посаженных людей? Это серьезно. На самом деле серьезно, потому что сейчас никто не может выйти из партии, когда их товарищи сидят, а «оранжевые» деньги идут на адвокатов, ну и на блестящий быт самого Лимонова - с тайными «Линкольнами», которыми он хвалится лишь перед избранными. Если адвокаты уйдут, эти ребята совсем останутся без защиты. Лимонов, как вампир, эти жизни потребил и сделал ситуацию почти безысходной. Такова мораль Лимонова - а он откровенно думает, что морали нет, и все позволено - и поэтому в его логику это все прекрасно укладывается. Что касается будущего организации, то у нее, конечно, нет будущего.
Сейчас очень многие люди начинают понимать, наверное, взрослеют, что национал-большевизм как идеология все больше и больше расходится с той политической практикой, которая есть в нынешней организации. Касьянов - это последняя точка. Национал-большевики могут предлагать разные идеологические альянсы - и с правыми и с левыми, но там, где начинается либерализм и атлантизм, национал-большевизм - даже кривой и остаточный - все равно заканчивается. Касьянов - это за пределом, за гранью. Те люди, которые пришли за идеологией, явно будут сейчас искать другие альтернативы, благо они сейчас есть. Одно время никто пассионарной и антилиберальной молодежью не занимался, а НБП была единственной организацией, куда их прибивало. Сейчас есть возможность выбора. Думаю, значительная часть постепенно мигрирует в другие организации, если те проявят волю к жизни и достаточную последовательность.
Конечно, сейчас будут проходить и серьезные изменения в составе НБП. Все-таки раньше там немыслимо было себе представить людей, которые готовы выступать вместе с молодежным СПС или «Яблоком». В наше время СПС-овца можно было увидеть только на противоположной стороне баррикад. Национал-большевизм имеет абсолютно четкий идеологический заряд неприемлемости либералов. Либерализм - это главный враг национал-большевизма. Можно прийти к левым и к правым, но только не к либералам. А для Лимонова это все безразлично, поскольку самому-то ему эта национал-большевистская идеология абсолютно чужда, он понятия не имеет о ней. Для него главная идея - идея своей собственной индивидуальной литературной и экзистенциальной карьеры. Вот почему, кстати, даже в эпоху сотрудничества с НБП в спец-номере моего журнала «Элементы», посвященного национал-большевизму, я ни слова не упомянул о российской НБП, говоря о исторических прецедентах и актуальности этой идеологии самой по себе.
Пройдет некоторое время для того, чтобы это осознали массы ребят из НБП, но я думаю, дальше будет серьезный откат людей из НБП.
С другой стороны, сейчас к НБП тянется определенная прослойка из глянцевых журналов, космополитически вялой, пресыщенной молодежи из мировых столиц. Я даже как-то слушал по радио совершенно откровенного либерального мерзавца - главного редактора одного глянцевого журнала - где он оправдывал НБП уже с леволиберальных позиций, - мол, надо все позволить, надо легализовать траву, однополые браки, и вот НБП, мол, молодец поэтому. В духе «Долой диктатуру Путина!». То есть сейчас клиентура из гей-клубов либерально-космополитического толка будет тяготеть к НБП. Это приблизительно те люди, которые составляют костяк молодежи СПС или «Яблока».
И вот такие младо-либеральные перверты из извращенных соображений на запах порока уже тянутся в новый формат НБП, которая, возможно, будет скоро совсем по-другому расшифровываться. Например, в Харькове они зарегистрировались как «Новая библиотека писателя» (НБП). Вот эта «Новая библиотека писателя» будет состоять из других книжек, из другого типа людей.
И, кстати, Лимонов, засунув в тюрьму 50 своих лучших людей, способных и к действию и к размышлению, в значительной степени «расчистил поляну», обезопасил себя, потому что самые лучшие люди пошли на эти акции, а остались-то как раз кто послабее, похуже. В скором времени произойдет перерождение НБП. Там все больше и больше будет «лимоновщины» и все меньше и меньше национал-большевизма, даже остаточного. Это будет совсем другая история. Лимонов начнет писать книги уже не про Гитлера и Че Гевару, а про «тирана Путина и глупый русский народ, никак не желающий признать гениальность своего блудливого сына». Ну, туда ему и дорога. С ницшеанской максимой «умирай вовремя», он явно не справляется...
Беседовала София Пригара
Редактура Александра Дугина
